Однажды в бане первоклассной
Однажды в бане первоклассной
Устроил банщику скандал.
Намылил он меня прекрасно,
Но в мыльной пене потерял…
Из шуточной песни.
Многим знакома такая картина. Идёт карапуз с матерью по тротуару. Лица малыша не видно – закрыто огромным розовым комком застывшей пены. Из-за неё иногда проступает ротик с язычком, слизывающим сладкую жидкость с губ.
А пожарные тушат пеной горящий дом, а из пено-бетонных блоков выкладывают стены, а ещё вот учёные придумали использовать бактерицидную пену для дезинфекции помещений: слой пены держится на стенах долго, не то, что струйки жидкости, причем, жидкость от пузырьков пены проникает во все щели и трещины – спрятавшимся там микробам не сладко.
Известно, что крупные свиноводческие комплексы и птицефабрики имеют сложную и дорогостоящую систему очистки навозных стоков. В конце длительного пути очистки с применением аэрации и прочих мероприятий очищенные стоки после их лабораторного контроля на безвредность сливаются чаще всего в естественные водоёмы.
И вот однажды в огромном резервуаре-накопителе после его опорожнения врачи обнаружили на его стенах массу плесени и прочих микроорганизмов. Промывка стен накопителя бьющими струями воды даже из пожарных брандспойтов не давала нужного эффекта. Пригласили из санитарного института группу научных работников с их недавно сконструированным генератором бактерицидной пены.
— Бог ты мой, какой огромный резервуар! Прямо устраивай на его дне футбольный матч! – поднял обе руки Иван Федосеев, младший научный сотрудник.
Возглас Ивана не нашёл ни у кого отклика. Ведущий научный сотрудник Фёдор Епишин, без пяти минут доктор наук, сосредоточенно орудовал гаечным ключом, присоединяя к штуцеру пенного аппарата напорный шланг от компрессора. Другой научный сотрудник, Игнатьев, долговязый парень в очках, натягивал на свою нескладную фигуру обычную форму дезинфекциониста: прорезиненный костюм, длинные резиновые перчатки и болотные сапоги.
Сам ведущий научный сотрудник Епишин ещё раньше своего напарника облачился в подобную форму, чем-то напоминающую противочумный костюм.
Вообще, всем лицам осуществляющим дезинфекцию, соответствующая инструкция предусматривает носить специальную одежду, включая резиновые сапоги и даже противогаз. А в данном случае защитные меры в отношении одежды имели особое значение: при генерировании пены часто из сопла генератора летят не принимавшие участия в образовании пены отдельные капли дезинфицирующего средства, то есть конструкция пенообразователя, впрочем, как и любого технического устройства не обеспечивает стопроцентный КПД.
— Чем прохлаждаться, узнай как там дела с раствором для пены, поторопи там рабочих! – прикрикнул на зазевавшегося младшего научного сотрудника Епишин и в знак окончания своего занятия по подготовке аппарата к работе звонко пристукнул по его трубообразному, похожему на торпеду, корпусу разводным ключом.
Надобно сказать, что научные сотрудники были у бетонной кромки резервуара — накопителя не одни: рядом стояли свободные от работы в цехе откорма свиней праздные любопытные. Заглядывали в дно резервуара, не верили, что можно заполнить его доверху пеной, спорили между собой: годится ли такая пена для бритья.
Но вот уже везли к пенному аппарату тележку с двухсотлитровой бочкой дезинфицирующего раствора. Младший научный сотрудник Иван Федосеев, изогнувшись дугой, тянул тележку спереди, а один из операторов очистных сооружений подталкивал тележку сзади.
Иван смахивал пот со лба: он был небольшого роста и на вид слабосильный.
Кандидат наук доцент Игнатьев, бесцеремонный в обращении даже с незнакомыми людьми, натягивая порточину брюк на резиновый сапог, не удержался, чтобы не послать в сторону столпившихся зрителей очередную насмешку:
— Помогли бы парню, ишь, вкопались в грунт, как бетонные столбики!
Ни один из рабочих, в самом деле, не сдвинул подошвы сапог с площадки перед накопителем. Только один подал глухую реплику, не менее бесцеремонную:
— Вам, профессорам, полезно промяться, не всё время сидеть в кабинетах и получать за это ого-го какие бабки!
— Ну ты, промявшийся, подойди-ка ко мне! – возвысил голос Игнатьев и сказал подошедшему, схватив его длинной крючковатой рукой за отворот спецовки:
— Ты знаешь, сколько сейчас в институте получает даже старший научный сотрудник, то есть по новому наименованию, доцент?
Игнатьев приблизил свой рот к уху рабочего.
— А я и не знал! — пристыжено сказал тот, краснея. – Всё жалуюсь, что мало платят, а на самом деле – это втрое против вашего оклада…
— Прошу всех успокоиться! — Епишин рукой, всё ещё державшей разводной ключ, сделал перед фронтом любопытствующих округлое движение, как бы предлагая всем отойти подальше.
Но вот он поднял руку, подавая сигнал к включению компрессора. Раздалось характерное тарахтение нагнетателя сжатого воздуха, иногда прерываемое хлопками сброса избыточного давления. Епишин открыл кран подачи раствора – из решётчатого сопла пенообразователя вырвались во все стороны одиночные клочки белой пены.
— Эх вы, интеллигентные работяги, наладить машину не можете! – послышался визгливый голос ещё одного из присутствующих работников комплекса.
По спине Епишина прошёл холодок: не хватало ещё опозориться по поводу своего изобретения – ведь оно прошло неоднократную проверку на базе опытного хозяйства института. Как всегда сработал пресловутый изъян показа.
С досады он чуть пристукнул сапогом по широкому соплу пеногенератора. И с облегчением перевёл дух.
Клубящейся поток белой пены, с шипением выдавливался из ячеистого сопла генератора и колыхался в воздухе, как бы не решаясь опускаться на дно резервуара. Но через нескольких секунд из бесформенного пенистого облака высунулись снизу рваные язычки пены. Они, как бы радуясь освобождению из облачного плена стали нехотя опускаться ко дну, как бы нащупывая своё ложе.
— Вот это да! – загоготали мужики.- Хорошо бы полежать на такой перине!
— И ещё с кем-то – добавил кто-то.
— Славно было бы сдувать такую пену с пивной кружки!
Доцент Игнатьев многозначительно откашлялся:
— Как там у Маяковского в антиалкогольном стихотворении:
— Крою пиво пенное,
Только что из этого.
Что даю взамен я,
Что вам посоветовать…
— Вот вам и советую поглазеть на пенную технологию дезинфекции…
Епишин не прислушивался к голосам собравшихся: он с видом знатока, орудуя краниками менял соотношение расхода сжатого воздуха от компрессора к подаче жидкости из огромной бочки и периодически менял угол направления сопла пеногенератора.
Хорошо ещё, что он предусмотрительно оделся сам и заставил одеться своего напарника в такое же одеяние дезинфекциониста. Мелкие брызги от лопающихся мелких пузырьков пенящейся жидкости всё же появлялись на его комбинезоне и даже ударялись о круглые стёкла противогаза.
Но на душе у будущего доктора наук стало спокойно. Он вглядывался на полуденное солнце, сиявшее над соседней берёзовой рощей, подступающей к бетонному ограждению комплекса, и часто протирал снаружи резиновой перчаткой стекла очков противогаза. Время от времени он просовывал большой палец под края резины противогаза, чтобы было легче дышать, особенно когда живой ветерок со стороны берёзовой рощи, перелетал через ограду и шевелил пенный поток.
Накопительная ёмкость наполнялась на глазах. Епишину при виде сверху на поверхность пены, особенно на её неровности – вздутия и углубления, казалось, что он пролетает на самолёте над такой же неровной верхней поверхностью облачного покрова, освещённого щедрым солнцем.
Через полчаса работы запас дезинфицирующей жидкости в огромной бочке кончился. Из некоторых ячеек сопла уже не срывались хлопья пены. Епишин сделал шаг к аппарату с ведром в руке, чтобы слить через жидкостной штуцер генератора остатки не израсходованной жидкости. Это требовалось по ходу эксперимента – учесть отдельно ушедший на пенообразование раствор, и отдельно — его остаток.
Но пеногенератор от неосторожного вмешательства сотрудника неожиданно подался вперёд, и не ожидавший такого маневра от своего конструкторского детища, Епишин поскользнулся на намыленном, едва обозначенным бордюре у накопительного резервуара. Он ещё слышал перед тем, как нырнуть вместе с ведром в пенистую пучину разом вырвавшийся из десяток глоток встревоженный вскрик, но через мгновенье больше ничего не было ему слышно, так как пенистый покров гасил любые звуки.
Первое ощущение упавшего в пену – это теплота обволакивающая прорезиненный костюм – пузырьки воздуха служат отличным изолятором.
Фёдор, уже будучи на скользком дне емкости сделал инстинктивные плавательные движения руками, но руки встретили только пустоту. Пена – это болото наоборот, если в первом случае затрудняется движение рук в плотной тине, то во втором случае гребки руками, не встречая сопротивления также бесполезны.
Ему много раз при купании в озере приходилось ради ощущения его глубины опускаться на его дно, но даже при погружении на небольшую глубину явственно чувствовалось давление слоя воды над собой. Но здесь этого ощущения не было.
Наугад скользя рукой по стенке накопителя он направился в сторону какого-нибудь угла: там ему было бы легче? упершись на сходившиеся стенки угла дожидаться через час-полтора спада пены. Он знал, что любые действия людей наверху, предпринятые для его спасения, будут бесполезны. Найти его в пене – это всё равно, что искать кошку в тёмной комнате.
Пена перед руками Епишина заметно коагулировала (спадала) увлажняя рукава спецодежды. Епишин физически ощущал беспрестанное схлопывание отдельных пузырьков, которые спускали воздух от пузырька к пузырьку.
Тем не менее, он ничего не видел вокруг себя, даже вытянутую перед собой руку. Только задрав голову, он заметил, хотя и слабый, но хорошо различимый белый свет, проникающий сквозь двухметровую толщу пенистого слоя. Так при слепоте, на одной из её стадий, не замечают предметы вокруг себя, но продолжают улавливать источник света.
Это было неповторимое зрелище! Светлая граница над толщею пены и открытым воздухом колебалась, то ослабляя свет, то усиливая его.
Тем временем постепенно уменьшалась дисперсность (размер) пузырьков пены. Это незнакомое Евгению ощущение пустого пространства при движении рук надоумило его надеть на голову ведро — пригодилось всё же! и ощутить внутри его свободное пространство. Противогаз пропускал пузырьки пены не более нескольких минут, и отказал в работе, но и этого оказалось достаточным, чтобы привести его внутри пространства ведра в требуемое состояние. Фёдор в окружении стенок ведра выдохнул пену из закупоренного ею отверстия противогазной коробки и, поместив её возле своего рта стал дышать воздухом от угасшей в ведре пены Щипало от едкой жидкости за ушами и на шее, но он знал, что пенообразующей препарат (четвертичные соли аммония) принадлежат только к четвёртой, самой щадящей группы токсикологической опасности.
Фёдор представил себе, какая суматоха поднялась там за бордюрами накопителя из-за его падения в эту сточную ёмкость. Но не всем было известно, что единственное средство поднять упавшего в накопитель, заполненного пеной – это ждать хотя бы частичного её спадания.
А там, наверху происходили следующие события. Поначалу не очень тревожные.
— Сейчас выплывет! — раздался обнадёживающий голос. — Пена это не болото, даже не вода, выбраться оттуда, как два пальца…
Встревоженные операторы очистных сооружений разом подступили к помощнику Епишина, доценту Игнатьеву, негодуя, почему это он, одетый в прорезиненный костюм, не натянет противогаз на голову и не прыгнет немедленно в накопитель вслед за упавшим Епишиным, ради спасения своего же сотрудника.
Один из операторов не удержался, чтобы не послать в сторону заторможенного по виду Игнатьева его же часом назад произнесённую насмешку, несколько перефразированную:
— Помог бы своему парню, утопшему в пене, ишь, вкопался в грунт, как бетонный столбик!
Долговязый Игнатьев только молча махнул рукой. Это было понято всеми как жест трусости и даже отчаяния.
Незамедлительно принесли из тамбура секции откорма свиней свёрнутую колечком верёвку и размотав её бросили конец в пену. Кто-то нашёл и опустил по стенке ёмкости длинную лестницу. Кричали, перебивая друг друга: Федя, Федя двигайся сюда! Словно Федя мог услышать их голоса.
По мобильному телефону вызвали МЧС и скорую помощь, благо и пожарная команда, и медицинская неотложка располагались в посёлке всего в полутора километрах от корпусов свиноводческого комплекса. Но прибытие неотложной помощи разочаровало ожидавших.
Фельдшер скорой помощи безнадёжно вопрошал, а где потерпевший, по крайней мере, где его труп?
Краснобокая пожарная машина приехала с полностью заправленным водой баком. Пожарные, не глядя на предмет их стараний: слой пенного покрытия, с автоматической сноровкой раскатывали новые пустые рукава и хватались сразу за два брандспойта. Молоденький лейтенант командовал пожарным расчётом, делая суетливые движения.
— Так дело не пойдёт!- наконец, поднял голос доцент Игнатьев, останавливая старания пожарных.
На удивление всех он оставался невозмутимо-спокойным.
По-видимому, он считал, что если его старший по должности не сломал там при падении с почти трёхметровой высоты руку или ногу, то ничего страшного не произойдёт, разве что тот отделается несколькими днями пребывания в стационаре.
— Надо действовать наоборот – включить насос для забора воды и хоть как–то попытаться отсосать пену! – тихо посоветовал Игнатьев командиру пожарного расчёта.
Сказано – сделано! Но на первой же минуте всасывающий насос мощной красной машины стал давать перебои, захлёбываясь. Вот такая коварная эта вещица — пена — предмет изучения особой науки — коллоидной химии, изучающей дисперсное, то есть раздробленное на частицы или капли состояние вещества.
А что же наш главный герой, будущий доктор наук? Он старался движениями рук по возможности, очистить от пенных пузырьков энное пространство перед собой. Он не знал, сколько прошло времени (оказалось не более часа), когда послышалось ему, что по жести ведра слышно потекли ручейки жидкости. Без сожаления он отбросил от себя этот спасительный сосуд!
Вспышкой одобрительного гула всех собравшихся у кромки накопителя и сигналов машин скорой помощи и МЧС было встречено появление мокрой головы в противогазе среди шевелящейся, уже сизой на вид пены. А её пузырьки, с шелестом сдуваясь, почти на глазах оседали, обнажая блестевшее от влаги покатое дно накопительной емкости.
Источник статьи: http://proza.ru/2015/10/15/1649
Случай в сауне, за который мне стыдно много лет
У каждого из нас есть свои скелеты в шкафу.
За все прожитые до сих пор мной годы, мне мало чего можно стыдиться сильно и безоправдательно. За исключением одного довольно давнего случая, о котором я никому не говорила и надеюсь, о котором никто уже не вспоминает, кроме меня.
Сейчас у меня замечательная семья. Двое прекрасных детей и любящий муж. Случай же тот, о котором хочу вам поведать, произошёл в самом начале нашего знакомства с будущим мужем. И его, к сожалению, рядом в тот вечер не было. Иначе бы ничего подобного не произошло.
Тогда мы только недавно познакомились и находились в той стадии общения, когда ждёшь каждой встречи, каждого сообщения, пишешь и звонишь по поводу и без повода и испытываешь при этом особенное удовольствие.
Был день рождения моего двоюродного брата, который он решил отметить в сауне. Арендовал помещение, пригласил друзей, подруг и меня. До этого дня я никого из его компании не знала. Своего будущего мужа я на эту встречу не позвала, потому что мне было бы неудобно находиться с ним в бане, настолько ещё скромными были наши отношения.
Компания собралась довольно весёлая. Мы ели, пили, дружно общались, шутили.
Один из ребят предложил сделать памятные фотографии и запечатлеть происходящее. Сначала он делал общие снимки, потом перешёл к индивидуальным.
Когда он остановился около меня, я застеснялась и не могла придумать красивую позу для фотоснимка. Он это заметил и стал подсказывать, как наклонить в голову, как распустить волосы и куда и как смотреть.
Он создавал впечатление понимающего человека и я слушалась.
Когда он спросил, как ему передать мне эти фотографии и уточнил, для кого я так старалась, то я с гордостью ответила, что они для моего любимого человека.
Сказав эту правду, я осмелела ещё больше, определённо под воздействием напитков, решив для себя, что веду себя правильно и честно и всё для любимого.
Поэтому, когда фотограф деликатно предложил мне сделать более откровенные снимки, я согласилась, так как в этот момент думала больше о том, какое впечатление произведу на своего парня. А фотограф был для меня лишь инструментом.
Мы отошли в помещение, где никого, кроме нас не было.
Сначала он предложил мне снять верх и прикрыться волосами. Потом убедил меня повернуться боком, для более точной передачи красоты форм. После чего он уже сам стал поправлять то одно, то другое, принимая всё большее участие в процессе и при этом постоянно осыпая меня комплиментами.
В общем, голова моя закружилась, его прикосновения уже не воспринимались мной, как чужие, и он получил всё сполна.
После я узнала, что он совсем не фотограф. Даже фотоаппарат был не его, а моего брата, который мне принёс его домой на следующий день, чтобы я могла подчистить всё то, что посчитаю нужным.
Конечно же, я никому об этом не рассказывала.
Мой парень, нынешний муж, даже не догадывается о чём-то подобном. А я не могу забыть ту ночь. Ночь, когда я единственный раз в жизни предала свою любовь.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/rasskazblog/sluchai-v-saune-za-kotoryi-mne-stydno-mnogo-let-5cbafdb4c6be9900b2454fd9
