Мыло. Курсантские рассказы
Наконец-то наступил банный день! Курсанты любят Баню. В этот день они не только с наслаждением моются, но и имеют маленькую возможность побыть наедине с собой, немного расслабиться от тяжёлых армейских и учебных будней и слегка постираться по мелочам…К
тому же, человеку всегда приятно поменять нижнее бельё …
Мылись курсанты просто – всей ротой сразу! Роту заводили в большое банное помещение, вручали каждому тазик, кусок хозяйственного мыла и чистое нижнее бельё с портянками, характерно пахнущее прачечной. А дальше ещё проще: кран с кипятком и кран с холодной водой…Баня называется «мойся – не хочу!».
Было в «бане» и несколько душевых кабинок, но для «белых людей» — младших командиров…
В тот день и я дождался своей очереди к кранам, правда, сначала к кипятку. Пришлось его набирать с полтазика первым. Это и сыграло свою роковую роль для меня. Пытаясь пройти к крану с холодной водой с тазиком, в котором опасно колыхался и угрожающе хлюпал кипяток, я неожиданно наступил прямо на скользкое противное мыло. Моя опорная нога резко уехала вперёд, и я с грохотом упал на спину под дружный хохот курсантов. Естественно, тазик с кипятком вверх дном оказался на моей груди ближе к нижней части тела.
Сначала засмеялся и я, так как сразу ничего не почувствовал. Огнём запекло через несколько секунд. Лишь тогда я понял, что ошпарился. Поняли это и другие. Курсанты быстро вытащили меня в раздевалку, подхватив под руки.
Через час я был похож на египетскую мумию и прямыми негнущимися ногами пытался сделать хоть пару шагов по коридору медсанчасти…Как оказалось, сделать это было совсем непросто. В этот момент мне казалось, что с моих ног и живота кто-то сдирает кожу…
Но не это главное, меня не столько волновали мои ноги, сколько моё мужское достоинство. Очень уж, не хотелось, чтобы нижняя часть тела превратилась в «яичницу»… Но, слава Богу, всё обошлось, а могло окончиться очень даже плачевно…Можно сказать, что я легко отделался и как змея сбросил кожу в некоторых местах…
А, ведь, ничего бы этого не произошло, если бы я выполнил тогда в бане простое и гениальное по своей простоте правило о том, что наливать в таз нужно сначала холодную воду, а лишь потом кипяток. Как говорится, «век живи – век учись!»…
Источник статьи: http://proza.ru/2011/12/05/1134
Курсант Кондрат в бане! армейский юмор
СБОРНИК «ЛЁТНЫЕ ВОЕННЫЕ!» рец.0, фото Яндекс
Наша служба в Советской Армии была особой – мы летали на истребителях по системе ДОСААФ (Добровольное Общество Содействия Армии, Авиации и Флоту), вернее, учились. Сначала на винтовых ЯК-18У и чехословацких реактивных Л-29, типа «Дельфин» в Волгограде на аэродроме Волгоградского Учебно-авиационного Центра (ВУАЦ) в р.п. Средняя Ахтуба, а потом нас отправили в Грозный, учиться на боевых МИГ-17 в ГУАЦ на аэродроме Катаяма, находящемся фактически в пределах города в Старопромысловском районе. Однажды перед банным днём старшина мне говорит: «Завтра ты и Кондратьев идёте перед помывкой в баню, проверите чистоту, промоете сиденья для эскадрильи. Увольнительная будет одна на двоих выписана». Я удивился: — «Почему?» Ответ был: — «Чтоб не расходились! Ты будешь старшим! Отвечаешь за качество уборки и за Кондрата!»
Я сказал об этом Кондрату, как мы между собой называли Кондратьева и он, так же как и я, расстроился, тому, что нас связали одной увольнительной. Я объяснил Кондрату, что хотел параллельно сходить на почту, а он сказал, что хотел параллельно зайти к пивнушке и выпить бокал пива. Кондрат задумался ненадолго и выдал вариант: «Я пойду в спортивной форме сразу в баню, а ты на почту. После бани ты идёшь со строем, а я зайду в пивную и вернусь через забор!» Я очень засомневался: «Кондрат, ты же не ограничишься кружкой пива и подставишь меня!» «Нет! Я гарантирую, что не подставлю! Я помню, что я твой должник за цирк Кио!»
Да. Я его недавно в увольнительной взял с собой в цирк Кио вместо моей девушки Аси – чеченки, которую не пустили из дому старшие братья, так как родители были в отъезде, а они, якобы, не уполномочены её куда-то отпускать. Тем более, что два брата её со мной очень прохладны и что они про меня говорят ей на своём языке, я не знаю, а она не признаётся мне. Я спрашивал у неё о том, есть ли у них обида на русских людей? Ведь в том, что сделало наше правительство, выселив их народ с родных мест, это же не воля народа! Зачем же держать обиду на весь народ? Она мне отвечала не искренне, не глядя в глаза, что они к русским ничего плохого в душе не имеют. Просто местные жители недовольны тем, что наши самолёты страшно гудят по утрам во время прогрева и когда у нас начинаются полёты, то у них перестают доиться коровы и нестись куры. Я почти поверил в это, потому что во время утреннего прогрева самолётов у меня у самого(да и у других курсантов) возникало подозрение, что голубое небо над нами от этого страшного рёва, может рассыпаться на кусочки и обрушиться на наши головы.
Первый раз я Асю увидел на концерте нашей художественной самодеятельности. К нам в клуб разрешили прийти местному населению, и были развешаны рекламы по всей Катаяме. Я в группе курсантов танцевал лизгинку, но мне была отведена особая солирующая роль с одним эпизодом и я, выдал его на славу. Аплодисменты были от гостей особые и тут я увидел её сияющие глаза. Она была зажата двумя похожими на неё молодцами, которые тоже мне активно и откровенно аплодировали. Меня обступили чеченские пацаны подростки, хлопали по плечам и говорили на меня: «Нохч!», то есть настоящий чечен, а я, о чём сожалею, но врать-то нельзя, сказал, что я русский казак. Пацаны огорчённо с недоверием повторили: «Нохч!», но я, улыбаясь, опять возразил, на что окружающие и два телохранителя замечательной горянки, резко охладели. Потом мы случайно встретились на берегу Грозненского «моря», так назывался пруд Заводского района. Она была с теми же телохранителями, как оказалось, братьями. У неё была изумительная фигурка, покрытая закрытым купальником. Это всё равно была вольность, потому что другие горянки купались в длинных балахонах, похожих на ночные рубашки. Она поплыла в красивых солнечных очках, но они у неё соскочили с переносицы и утонули. Она закричала, братья вскочили на ноги, но не бросились за очками, потому что от берега было метров десять, и глубина там была приличная. Я запомнил ориентир на том берегу и поплыл. Не доплывая до того места я нырнул и открыв глаза прошёл над самым дном, хотя от давления воды у меня появился писк в голове или в пазухах. Я увидел очки, зажал их в зубы и вынырнул почти у самого берега к изумлению братьев и, конечно же, Аси. Но и после этого отношения с ними не улучшились. С разрешения отца и матери её отпускали гулять со мной в центр города, но, по-моему, братья за нами следили. Поскольку телефонов тогда не было, то я надеялся договориться о следующем моём приходе к ней в увольнение хотя бы открыткой и поэтому хотел зайти на почту. Это был 1969 год.
Я согласился с Кондратом, но спросил, как же он пройдёт в баню, поскольку увольнительная будет у меня. Он сказал: «Не волнуйся! Я пройду через палисадник. Там оградка не высокая.» На проходной нас чуть не задержали, так как Кондрат был не по форме. Но дежурный был из нашей эскадрильи и, вздохнув, сказал, что он это допускает под мою ответственность . Там на проходной мы узнали, что в этот же день с нами купается первая эскадрилья, только в женской половине. Оказывается у них сегодня технический день в эскадрилье и они тоже не летают. Раньше мы купались по очереди, потому что летали через день. День — они, день – мы.
На углу, у киоска «Союз-печать» я пошёл направо, а Кондрат налево. Думаю, что задержался я минут на пятнадцать . Иду, приближаясь к бане и вдруг, из палисадника, через ограду перепрыгивает Кондрат. Увидев меня, он скорчился от хохота и долго пытался мне что-то объяснить, но у него не получалось, так как его прерывал дикий хохот…
А случилось вот что: Кондрат, подходя к палисаднику бани, собирался перепрыгнуть через ограду, но бдительно оглянулся. Тут он увидел, что из-за угла вывернулись и идут двое курсантов из первой эскадрильи. Они ещё не увидели его, так как заняты были разговором и смотрели под ноги. Кондрат зашёл за куст у ограды и перемахнул в палисадник. Эти двое, проходя мимо него, говорят, что мол надо устроить какую-нибудь «хохму» второй эскадрилье, поскольку они не знают, что в женской половине будут купаться они. И дальше они удалились к главному входу в баню чрез вахтёра. Кондрат зашёл в баню, хотел идти к общим купальным отделениям, но задержался в этом отделении с парилками и семейными номерами. Он подумал, что не стоит обнаруживать своё присутствие, а лучше спрятаться и подсмотреть, что они хотят сделать, какую пакость. Он оглянулся и увидел деревянный шкаф банщиков. За шкафом вроде бы пустое место. Он подбежал, заглянул, а там одиноко стоит швабра с тряпкой к верху. Тряпка сухая. Кондрат стал в угол, загородившись шваброй с тряпкой, и слышит приближение шагов тех курсантов. Слышит разговор с хохлячьим акцентом: «Я прыдумал! Щас сбацаемо!» У них в эскадрилье был один хохол из Харьковского ДОСААФ. И вдруг, Кондрат слышит, что они подходят к этому шкафу, открывают дверцу и роются там в содержимом. Кондрат подумал, что ни могут заглянуть и за шкаф. На всякий случай поднял швабру и загородил тряпкой лицо. Слышит он, что дверца шкафа закрывается и кто-то заглядывает за угол шкафа. Кондрат изобразил страшную рожу, выкатив глаза, скурносив нос, вывернув его ноздрями навстречу, разинул с оскалом рот, как он сказал – «пасть» и опустил швабру… Дикий рёв раздался под сводами пустой бани: «Э-э-э! Вой-вой-вой-вой лышенько!» — дальше звон чего-то стеклянного, разбившегося об кафельный пол и топот сапог, потом удар и опять топот. Слышит Кондрат, что один спрашивает у другого: «Да что случилось? Ты чуть дверь в обратную сторону не вышиб!» Тот отвечает в истерике: «Да тамо чмо якась-то!» Другой уточняет: «Да что за чмо? Пойдём, разберёмся!» «Ни! Ни! Я чуть с глузду нэ зъихав! Такэ чмо, шо у мэнэ у штанах мокро!»
Кондрат вышел из-за шкафа и увидел на полу разбитую стеклянную банку с содой или стиральным порошком. Он сообразил, что этот шум был слышен далеко и сейчас сюда придут работники, а он на месте происшествия. Он быстро выскочил в палисадник и прыгнул через ограду на улицу. Тут и встретил меня.
-Та-ак! Отлично!- сказал я, — Не будем гнать лошадей! Пусть там всё происходит без нас! Молодец, Кондрат! А что же они хотели устроить? Интересно…
Мы чинно, культурно прошли с Кондратом через вахтёра-кассира, заходим в вестибюль, а там скандалище! Эти курсанты оправдываются, отбрёхиваются:
-Мы мимо проходили, а из-за шкафа какое-то чмо в нас банкой кинуло! Страшное чмо!
-Какое чмо!? Тут швабра стоит! На вас швабра кинулась?
-Да таке чмо, шо мы чуть с глузду нэ зъихалы!
-Да где ж чуть нэ зъихалы? Когда вовсе «зъихалы»! Убирайте здесь немедленно, а командиру всё равно доложим! Вот это летуны над нами летают, что от швабры шарахаются!
-Да як же? Тамо хто-то е! – и хохол на цыпочках подходит и заглядывает за шкаф с ужасом в глазах.
Мы, смеясь, прошли в своё общее отделение. Во время уборки я сказал Кондрату:
-Я догадываюсь, что они хотели сотворить. У нас же излюбленное место – отверстие просверленное кем-то в женское отделение и ребята подглядывают за бабами, даже в очередь становятся. А под дверью просвет в ладонь и кафельный пол. Вот хохол хотел плеснуть под дверь тазик кипятка с раствором мыльного порошка. На мыльном кипятке ребята поскользнулись бы, упали и была бы свалка с дикими воплями. Вот такое удовольствие они хотели получить, я думаю…
-Ты гений, Фантомас! –назвал меня Кондрат волгоградской кличкой, — Скорее всего они это планировали! Затем им нужен был мыльный порошок. Ну, так им и надо! Достанется им не по одному наряду внеочереди! А главное, я наших ребят спас!
-Да нет! Нашим ничего бы не было. Это они думают, что мы не знаем, а мы-то знаем, что там они моются, а не бабы.
После купания, как договаривались, я пошёл назад со строем, а Кондрат в спортивной форме к пивному ларьку. Через полчаса я стал беспокоиться, так как Кондрата нет, а на одну кружку пива полчаса достаточно. Я одел спортивную форму и, перепрыгнув через ограду, где мы обычно после отбоя ходили в самоволку, пошёл к киоску «Союз-печать». Из-за него на меня в упор выходит качающийся Кондрат и в руке держит восмисотграммовую бутылку вина «Вермут», как мы называли – «огнетушитель»… Увидев меня, Кондрат расплылся в улыбке: «Фантомас! Я тебе должен! Я тебе принёс флакон!
-Я что тебе плохого сделал? – спросил я, — От чего же люди мрут? От того, что пьют вермут!
-Брехня это всё! Иди сюда!- потащил он меня за киоск. Зубами он сорвал пластмассовую оплётку и зубами открыл пробку, — На! Пей! Мы сегодня заслужили! Наказали первую эскадрилью за подлость.
-Не буду я эту гадость пить! А подлость была не от эскадрильи, а от одного засранца! – сказал я.
-Ну, и хрен с тобой!- сказал Кондрат и приложился к бутылке, отметив большим пальцем на ней половину объёма. Оторвавшись от бутылки, он посмотрел, убедился, что выпил половину и опять протянул мне, — На!
-Не буду! Брось её! Не допивай!
-Чего-о-о? – пьяно удивился он и приложился к бутылке, всё выше задирая голову. Когда последняя капля скрылась в его глотке, он уронил руку с бутылкой вниз, но стоял в той же позе, задрав голову к небу…
-Ты чего? – спросил я.
-Тихо! – шёпотом сказал Кондрат, — Выливаиса!
-Не выльется! Пошли! – сказал я.
-М-мотри! – сказал Кондрат, наклоняя голову и из его рта, как из чайника полилось вино.
-Ну, и долго мы будем стоять? – спросил я.
-Щас! – прошептал он. Внутри у него что-то забулькало, вино у него сфонтанировало над открытым ртом и провалилось во внутрь с грохотом водопада. Я взял Кондрата под руку и потащил к тому месту у ограды, где мы прыгали в самоволку. Как мешок я его перебросил через забор и тогда только облегчённо вздохнул.
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, май 2015 г.
Источник статьи: http://stihi.ru/2015/05/22/1294
Байка о том, как сонный курсант в бане чудил
Наши подписчики прислали много историй про армию, публикую некоторые из них:
**
Был у нас курсант один, который по ночам усердно занимался, поэтому полусонный ходил. А в баню ходили до её открытия. Он в парилке пригрелся и уснул. Все ушли, баня открылась, он очнулся, выходит из моечной, а с другой стороны уже голая женщина одновременно дверь открывает. Оба в шоке! Выбегает в раздевалку, но забыл, где одежду повесил. Мочалкой прикрылся и заметался в поисках.
Женщины тоже прикрылись, с интересом наблюдают. Потом кто-то догадался форму в поле зрения выбросить. Он схвати и на лестницу. А там всё крыло женское. Женщины к стене прижались, он мокрую ногу в штанину сунул, а протолкнуть не может — галифе! Так на одной ноге по ступенькам и заскакал. Проткнул и опять наверх, пока в штаны влезал, остальное на площадке бросил. К завтраку успел, но, конечно, никому ничего не сказал. Сказала бабуля, которая отделение после нас принимала в следующее посещение: «Тут ваш военный чудил!»
**
В училище были только стрельбы по сдаче огневой из АКМ-74. В том самом, военно-инженерном. Про командные не знаю, может быть и чаще стреляли. Но первые 3 курса, когда жили в казарме, мы каждый вторник чистили закреплённое за нами оружие.
Да, ещё на учениях раз холостыми стреляли, когда в войну играли. Я свои отдал, не стрелял. Ещё до училища 3 года в ДОСААФ стрелял из малокалиберной спортивной винтовки СМ-2. Записали в команду техникума, отправили учиться стрелять. Ещё до армии настрелялся на всю оставшуюся жизнь.
По огневой в училище всегда всё «отлично». 1-й разряд ВСК дала именно стрельба из АК. С ПМ отношение получались сложнее. Как и в тире ДОСААФ. Не люблю пистолеты, даже спортивные.
**
Трудно было поступить в Оренбургское высшее военное авиационное Краснознамённое училище лётчиков имени И. С. Полбина (ОВВАКУЛ). Меня срезали на медкомиссии в военкомате. Было предложено учиться на замполита в другом военном училище (даже не запомнил). Расстроили они меня тогда сильно в военкомате. Пришлось поступать в Кировоградское высшее лётное училище ГА, там ВЛЭК я прошёл успешно. Не пожалел , что не стал военным лётчиком, гражданским «лётчиком» быть круто. Я весь мир посмотрел. Огромное спасибо врачам военкомата, где я приписан.
**
Первый смотр в части после ВУ. Командир спрашивает старого к-на, начмеда. » Товарищ к-н, расскажите, что должно быть в тревожном чемодане офицера». Моментальный ответ: «Кружка». Как потом оказалось, этот к-н не просыхал.
**
Киев 7 ВУ. Все караулы на губу на неделю только курсантские. Особо любовью со стороны караула пользовались морячки политические работники. И вечный конфликт КВОКУ и КВТИУ. Танкист, поступил в 1986 году, приехав за 3 тыс км. Конкурс 11 чел. Если правильно помню. К концу абитуры из палатки в 30 человек нас 4-х переместили в другую, сворачивая лагерь. На первых двух экзаменах (математика и физика) вылетело больше половины.
**
В общевойсковом училище занятие по связи. Вопрос курсанту: «Какие режимы работы радиостанции Р-123 Вы знаете?»
Курсант долго думает и выдавливает: «Симплекс.»
Преподаватель: «Хорошо, а ещё?»
Курсант думает ещё дольше: «Мплекс»
Преподаватель: «Предположим, а ещё?»
Курсант бледнеет, задумывается надолго и выдаёт: «Тримплекс!»
Весь взвод вместе с преподавателем лежит.
Присылайте свои истории про армию, также прошу подписаться на мой канал, дальше будет интересно! Делитесь статьёй в социальных сетях и ставьте лайки.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/wild_graf/baika-o-tom-kak-sonnyi-kursant-v-bane-chudil-5f47b88d94c86652b0984335
