Мужская баня в тюрьме

Тюрьма. Почему нельзя тереть спину в бане ?

Поступил мне такой дурной вопрос «Банный день, как вести себя если первоход ? К кому обращаться ?»

У меня аж смех от него пробирает. Как вести, веди себя самостоятельно. Как в обыкновенной бане, не давай себя лишнего повода. Не проси никого потереть себе спинку, иначе тебе не только ее потрут. К кому ты там будешь обращаться ? Конечно если ты заехал и ты кого-то знаешь и в баню вас повели. Конечно тебе скажут веди себя так и так, встанешь в уголочке. Ты не смотри на старых арестантов, которые с тросточками согнувшиеся ходят, они молодых первоходов любят на понт брать. Они срок отбывают чуть ли не пожизненно, они в тюрьме как дома.

Все свое носи собой, что упало — не обращай внимание. Поднимать не вздумай. Уронил полотенце — вытер ноги и пнул его. Мыло — тоже пнул. Ни на кого не залупай глаза, не так поймут. Кто захочет пообщаться, сядьте рядом и общайся, стоя не в коем случае. Занимайся своим делом, мойся и ничего не проси ни у кого. Потерял мыло, забудь про него и мойся без него. Попросишь у кого нибудь, по незнанке может плохо кончиться для тебя и изменить твою дальнейшую судьбу.

Потом адаптируешься, будешь знать порядки и что к чему. Если мыло потерял, после бани пришел в камеру и нету денег на новое, посылку не пришлют. Если хата правильная, живет по понятиям, то дадут из общака. Поинетресуйся по сколько скидывают в общак из посылок, живи как все и будешь держаться на плаву.

Не будешь спокойно себя вести, сразу станешь офицером обиженных. Веди себя подабающе, но не надо пальцы загинать и не проси никого спину потереть. Если бы ты попросил меня потереть, то я бы с удовольствием потер.

Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5cd1a7ab9daa6300b389a9e5/tiurma-pochemu-nelzia-teret-spinu-v-bane—5cd1b1c40092d700b8983a4f

Новичок в тюрьме или как первоходу правильно вести себя в хате. Тюремная иерархия

Тюремное заключение – серьезное испытание для любого человека, не привыкшего к замкнутому пространству и довольно специфическому обществу. Особенно жестоко оно для первоходов, то есть людей, отбывающих заключение в первый раз.

ИВС, СИЗО, судебное заседание, приговор, этапирование, карантин, поселение на зоне – на каждом из этих этапов возможны ошибки, приводящие к поистине катастрофическим последствиям. Совершив одно неправильное действие даже по незнанию, можно попасть в касту неприкасаемых («обиженных»), откуда в ряды «мужиков», а тем более «блатных», уже пути нет.

О тюремной иерархии

Тюремное общество глубоко иерархично. Это накладывает жесткие рамки на систему взаимоотношений осужденных. Прежде всего имеет значение «масть» заключенного:

Костяк тюремного сообщества, этакая местная элита. Блатные пользуются максимальным количеством привилегий, но и ограничений на них налагается тоже много. «По понятиям», им запрещается работать, подчиняться администрации, заниматься уборкой, а ранее ворам в законе даже нельзя было иметь семьи. Блатные придерживаются строгих правил, и если вы их выучите, проблем быть не должно. Эти люди заинтересованы в сохранении порядка в камере, и из их числа назначаются положенцы и смотрящие, призванные не допустить беспредела. С ними лучше обращаться уважительно, но без подобострастия.

Самый многочисленный класс, так сказать, народ. Мужики спокойно работают, живут по общим правилам и рассчитывают побыстрее вернуться на волю, в обычное общество. Если первоходу удается избежать ошибок на старте, как правило, он становится мужиком. Это идеальная позиция.

• Обиженные (опущенные).

​ А вот это как раз люди, которые эти самые ошибки совершили (за исключением добровольных гомосекусуалистов или сидящих по статьям за изнасилование). Обычно это неправильно сказанные слова и определенные поступки (воровство у своих, донос администрации, общение с другими людьми из этой касты). Ранее ритуал «опускания» предполагал совершение гомосексуального акта с потенциальной жертвой, сейчас такое встречается редко и преимущественно на малолетке. В женских тюрьмах и колониях гомосексуальные связи и вовсе не табу.

Пособники администрации, делающие для нее грязную работу в надежде на снисхождение. Быть частью этой группы низко, поэтому редко кто идет на сотрудничество с администрацией добровольно.

Вывод – постоянно держать глаза и уши открытыми.

Как войти «в хату»

Это, пожалуй, самый сложный момент, выводящий первохода на стартовую позицию. Благо, сейчас администрация тюрем старается разместить заключенных по камерам в соответствии с «мастью». Это дает возможность избежать конфликтов с первых часов заключения, а новички могут изучить тюремные правила в относительно спокойной обстановке, без пресса авторитетов.

При первом входе как в камеру, так и в барак, наиболее важны:

Лучше всего остановиться на нейтральном варианте типа «Добрый вечер», «Доброго здоровья», «Мир/вечер в хату». От панибратских приветствий, тем более с намеком на «масть» (типа «Привет, мужики» или «Здорова, пацаны»), лучше воздержаться.

Не стоит занимать с ходу свободную «шконку» (кровать). Следует поинтересоваться, свободно ли здесь и можно ли расположиться. Кстати, в зоне не «спрашивают» в обычном смысле этого слова, а «интересуются» – это тоже лучше усвоить. Если вдруг под ноги вам бросят полотенце, поднимать его не нужно, просто перешагните. А если скажут, что эта хата для «петухов», сделайте вид, что испугались и пару раз стукните в дверь с требованием перевести вас в другую камеру.

​ Один бывалый осужденный рассказывал, что самая жесткая прописка – на малолетке, где беспредел смешивается с устаревшими блатными понятиями во взрывоопасной пропорции. За неправильное поведение на прописке могут даже опустить физически, причем с жестоким избиением. Во взрослых тюрьмах и зонах (конечно, в «правильных») теперь прописка сводится преимущественно к разговору. Нового заключенного спрашивают, кто он «по жизни», за что сидит и так далее. В роли инициатора опроса обычно выступает смотрящий.

Общие правила поведения новичка в тюрьме

Первые несколько дней лучше посвятить изучению тюремных правил и без особой на то необходимости ни с кем не общаться. Исключение – собственно смотрящий, которому можно и нужно задавать вопросы. Это расценивается положительно: человек хочет жить спокойно, с соблюдением неписаных правил.

Прежде всего нужно запомнить главные постулаты:

• Не общайтесь с человеком до выяснения его статуса.

​ Здороваться за руку в тюрьмах особо не принято, особенно с незнакомыми. Вдруг окажется, что этот человек – обиженный? С ними в принципе общаться не принято: нельзя прикасаться, сидеть за одним столом, пользоваться общими предметами. Вы можете отдать что-то обиженному из милосердия или в обмен на услугу, но к этой вещи уже прикасаться нельзя. Люди этой «масти» обязаны сами сообщать о своем статусе, дабы незнакомый человек ненароком не принял их за блатных или мужиков.

Бывает, другие заключенные сами лезут в душу, дабы поразвлечься и вывести первохода на какой-нибудь «косяк». Это признак плохого тона, откровенничать не нужно. Можно даже сообщить об этом смотрящему, ведь навязчивый собеседник может оказаться «наседкой», то есть тайным осведомителем правоохранительных органов или тюремной администрации.

​ Брать что-то чужое без разрешения категорически запрещено – это воровство у своих, то есть, крысятничество. Запомните: в тюрьме нет ничего «ничейного»! Если в чем-то нуждаетесь (сигареты, чай), попросите смотрящего выделить немного из общака (общего имущества). Но это придется вернуть как минимум в том же размере!

• Поменьше говорите о сексе.

Одно упоминание об оральном сексе способно превратить честного мужика в обиженного. Поэтому вообще лучше не говорить о собственных сексуальных предпочтениях и опыте.

Это противоположная сторона медали: если вы не будете отвечать на вопросы и общаться в принципе ни с кем, это может быть расценено как высокомерие. Да и вообще замыкаться в себе, да еще и в таких условиях, губительно для психики.

• Не играйте в азартные игры.

Даже если вы на воле слыли мастером покера, ни в коем случае не садитесь играть с сидельцами на интерес. Не факт, что с вами будут играть честно, а карточные проигрыши не прощаются. Если не сможете отдать долг или выполнить желание выигравшего, автоматически станете обиженным. Отказаться просто – достаточно элементарного «не хочу».

Сегодня вам пришла передачка, и скоро ее не будет. Внесите что-то в общак, поделитесь с другими – человечность ценится везде, особенно там, где она в дефиците. Завтра помогут вам.

• Умейте отстоять собственную позицию.

​ Будьте вежливы, но не покорны. В конфликты постарайтесь не вступать, тем более не инициируйте их. Все хотят жить спокойно, с минимумом проблем. Однако если на вас будут конкретно «наезжать», требовать выполнения какой-то работы (например, уборки камеры вне очереди), вымогать деньги, сигареты или продукты, нужно дать отпор. Если вы правы, за вас заступятся остальные осужденные, можно призвать в арбитры и смотрящего.

• Осторожно принимайте подарки .

Не стоит принимать презенты от других сидельцев, пока вы не убедитесь, что это делается из дружеских побуждений (а в этом в первые дни разобраться точно невозможно). Иначе в ответ от вас потребуют какую-нибудь услугу (убрать камеру, помыть посуду, постирать белье вместо «дарителя»), и вы сами не заметите, как превратитесь в «шестерку» (малоуважаемого слугу на побегушках).

Общение новичка с бывалыми заключенными

В данном случае самое главное – соблюсти паритет. С одной стороны, осужденный должен быть вежлив и уважителен с другими сидельцами, с другой – ни при каких условиях не терять чувства собственного достоинства, иначе он лишится уважения.

Импульсивные слова и поступки не приветствуются в принципе: за каждое слово придется отвечать. И если вы оскорбили человека незаслуженно, он имеет полное право дать отпор физически. А может и призвать смотрящего, что чревато переводом скандалиста и клеветника в ранг неприкасаемых.

Особенно следует быть аккуратным с матерными выражениями – они всегда воспринимаются как агрессия, даже если не направлены на конкретного человека. Если оскорбили вас лично (особенно если «послали» или назвали любым синонимом, обозначающим пассивного гомосексуалиста), нужно жестко «спрашивать», то есть драться. Даже если вы слабее физически, такое прощать нельзя. Синяки и раны заживут, а вот безропотное «глотание» оскорблений наложит жесткий отпечаток на все дальнейшее пребывание в местах заключения.

Некоторые слова и выражения, абсолютно невинные с точки зрения обывателя, в тюрьме и на зоне трактуются совершенно иначе.

Краткий ликбез:

• «Петухи», «черти» и «козлы» – абсолютные оскорбления. Наверное, об этом знают все.
• По аналогичной причине неприемлемым считаются все производные от слова «обижаться».
• «Спрашивать» могут только за какой-то поступок, за который нужно «ответить». В тюрьме обычно интересуются чем-либо.
• «Спасибо» лучше заменить на «благодарю» или «душевно», «пожалуйста» – на «по возможности» или «не во вред здоровью».

Тюремный жаргон обширен, привести в одной статье полный словарь по понятным причинам мы не можем. Постепенно этот специфический «сленг» усвоится.

Правила гигиены в местах лишения свободы

Правила личной гигиены в местах лишения свободы возведены практически в ранг религии. Первохода оценивают не только по заслугам и разговору, но и по чистоплотности. Это закономерно: в замкнутом пространстве любые нарушения гигиены ощущаются и обоняются особенно ярко.

После каждого посещения туалета следует тщательно мыть руки. Если заметят, что вы поздоровались с кем-то за руку, не совершив этой элементарной процедуры, могут призвать к ответу. Если вы уронили на пол какую-то вещь, ее нужно вымыть, а вот еду с пола поднимать уже категорически нельзя.

Нельзя есть, готовить пищу и чай в то время, когда кто-то находится в туалете. И напротив, если сокамерники сидят за столом, от посещения туалета нужно воздержаться. Ежедневно нужно мыть ноги, следить за чистотой вещей, проверять себя на наличие паразитов.

Источник статьи: http://fsin.ru/articles/novichok-v-tyurme-ili-kak-pervokhodu-pravilno-vesti-sebya-v-khate-tyuremnaya-ierarkhiya

Мужская баня в тюрьме

В моей жизни был такой «банный» период. Между работой на кондитерской фабрике и хладокомбинатом, бабушка моя нигде не работала. Было ей на тот момент лет 50. Я тогда как раз перестала ходить в детский сад, и за мной надо было присматривать. Тогда бабушка устроилась банщицей в баню. А на самом деле — уборщицей.
Баня была государственная. Тогда такие были в каждом районе. На работу надо было выходить рано утром, до открытия. Но бабушка придумала ходить туда поздно вечером, после закрытия. Это после 11-ти вечера. И меня брала всегда с собой.
В бане был огромный холл, разделённый стойкой билетёрши на мужской зал и женский. Половины были зеркально-одинаковыми: отсек с душевыми кабинками, комнатка парикмахера и, собственно, банный зал (или мойка) и парилка.

Бабушка работала в женской половине. В мужской работала Нинка, бабушкина напарница.
Мы обычно приходили ещё до закрытия, чтоб уйти пораньше. Ещё куча народу мылась. И бабушка, надев форменный синий халат, шла сперва мыть пустые душевые кабинки. А Нинка, взяв швабру, направлялась в мужскую парилку.
Нинке было лет сорок всего. Она была низкорослая, коренастая, с широкими бёдрами. На голове носила неизменную газовую косынку и разговаривала исключительно матом.
Нинка заходила в банный зал и, перемежая речь крепкими словечками (которые я не буду тут цитировать), спрашивала:
— Шо, заскорузлые? Коросту-то поотмывали? А ну, быстро шевелим задами и заканчиваем тут!
Мужики смеялись, кто-то отшучивался, кто-то прикрывал тазиками и вениками причинные места. Но Нинка была при обязанностях и внимания ни на кого не обращала.
— Боже ж мой! – говорила она бабушке. – Мужик, если в одежде, то он орёл и смельчак! А голый мужик – он хуже ребёнка. И ходят как-то бочком, и краснеют… хоть и стараются животы повтягивать и плечи расправить.
Бабушка посмеивалась, а Нинка добавляла:
— Потом подкатывает к тебе какой мужичонка на улице, а ты глядишь, и прямо видишь его под одеждой, голенького, смешного, со сморщенной гордостью промеж волосатых ног. Тьфу.
Нинка была незамужней, хотя прижила двух детей от разных отцов. Взрослый сын на тот момент сидел в тюрьме, а дочку Анжелку она часто брала с собой в баню.

Я хорошо помню «банный дух», влажный, тёплый, с запахом берёзовых веников, распаренных лежанок и хлорки. Помню раскрасневшиеся благостные лица выходящих из бани.
В мои обязанности входил полив цветов на подоконнике в холле и проверка шкафчиков после того, как баня закрывалась. В шкафчиках довольно часто обнаруживались забытые расчёски, заколки, мочалки, предметы одежды, часы или серьги. Бабушка всё аккуратно складывала в коробку и запирала её у себя в каптёрке. Почти всегда кто-то приходил за часами, серьгами или одеждой. А расчёсок и мочалок накопилось большое количество.
Часто в душевых оставляли маленькие обмылки и бутылки от шампуней. В бутылках на дне оставалось немного цветной жидкости. Нинка обычно сливала их по сортам. Сортов-то было не так много: «Яичный», «Крапивный», «Роза», «Яблоко» и детский «Кря-кря», который пах так сладко, что его хотелось выпить. Были ещё какие-то, но я уже не помню. Каждый месяц у Нинки набиралось по две-три полных бутылки шампуня.

Но самое яркое воспоминание о бане никак с самой баней не связано. Оно связано с Анжелкой, Нинкиной дочкой. Та была старше меня на два года и ходила в первый класс. И, наверное, Анжелка ни за что в жизни не стала бы со мной дружить. Но какой-то период мы почти каждый вечер по два часа проводили вместе, и надо было как-то общаться.
Однажды Анжелка принесла большой пакет, села за стойку билетёрши и достала из пакета альбом для рисования и набор из 36-ти фломастеров! Их было ровно тридцать шесть! Я самолично считала и пересчитывала их, аккуратно касаясь пальчиком каждого, хотя Анжелка шикала на меня:
— Не трогай! Потеряются! Не мешай!
Фломастеры были чешские, тоненькие, невероятных расцветок, с мягким нажимом и плавной густой линией. Они были аккуратно сложены по тонам в прозрачный чехол с кнопкой-застёжкой. Я о таком и мечтать не могла!
— Анжел, ну можно я попробую, ну пожалуйста? – заискивала я.
Но Анжелка надувала губки и говорила:
— Я ещё сама не нарисовалась. Я ещё не все цвета пробовала.
В тот вечер мне было позволено подавать ей фломастеры и открывать колпачки.
— Розовый! – говорила Анжелка. И я с восторгом выдёргивала фломастер из пачки, открывала колпачок и говорила:
— Есть розовый! – и чувствовала себя почти счастливой.

Через несколько встреч Анжелка подобрела и мне было позволено рисовать вместе с ней. Но фломастеры были поделены Анжелкой на две половины. Себе она отобрала саамы красивые, яркие и нежные тона, а мне достались все тёмные и скучные. Но я даже не обижалась, мне и так было хорошо! Хотя и завидно немножко.
В тот вечер случилось страшное. Мы засобирались домой, и вдруг Анжелка как заорёт:
— Мама! Ленка украла у меня фломастер!
— Я не брала, — залепетала я. – Тётя Нина, я честно не брала.
— Брала! Больше некому! – кричала Анжелка. – Мой любимый как раз! Сиреневый!
Бабушка строго на меня посмотрела и спросила:
— Лена, ты взяла?
— Нет! – сказала я и заплакала.
Нинка ругалась с бабушкой, Анжелка орала, что я дура малолетняя, что она больше со мной не дружит, фломастеры сто раз пересчитывали. Меня даже обыскали.

Я рыдала до самого дома. До сих пор не знаю, куда делся тот фломастер. Его не нашли ни тогда, ни потом. Я проплакала ещё пару часов в постели, пока не уснула от усталости.
А через несколько дней бабушка принесла откуда-то с барахолки новенький наборчик из 36-ти фломастеров. Наверное, это было очень дорого и очень непросто.
И мы вынули из него сиреневый фломастер и отнесли Анжелке. И Анжелкина мама сказала:
— Ааа! Принесли ворованное! А ведь как божились, что не брали! Ничего-ничего, бог всё видит!
Но бабушка ничего не стала объяснять, просто взяла меня за руку и увела.
А потом бабушка перестала быть банщицей, а у меня остался чудесный набор из тридцати пяти фломастеров. И ими рисовала вся наша улица, пока фломастеры совсем не исписались и не растерялись со временем.

Источник статьи: http://pristalnaya.livejournal.com/180137.html