В деревне у бабушки. День шестой
Лена проснулась от вкусного запаха, который пришёл в её комнату из кухни. Там бабушка пекла печенье. Девочка вскочила и прибежала к бабушке.
— Бабушка, доброе утро! – радостно сказала Лена. – Что это такое вкусное ты сегодня печёшь?
— Доброе утро, внученька моя! Пеку ванильное печенье с корицей, — ответила бабушка, вынимая из духовки противень, на котором лежали румяные печенюшки разной формы: рыбка, мишка, звёздочка и другие.
— Баб, а как это ты сделала? – спросила Лена.
— Для этого у меня есть специальные формочки, это просто, раскатала тесто и нарезала разные фигурки. А ты умывайся, одевайся, будем чай пить, — сказала бабушка. – Сейчас дед придёт.
— Разве он не уехал сегодня на пасеку? – спросила Лена.
— Нет, сегодня суббота, банный день, дед готовит баню, приготовит всё
и затопит, а мы с тобой будем заниматься уборкой в доме, — бабушка рассказала обо всех делах на сегодняшний день, а внучка уже умылась и оделась.
— Ну, вот, какая ты у меня умница, садись к столу, а вон и дед уже идёт на запах печенья, — сказала бабушка.
— Какой вкусный аромат, аж, на улице пахнет! – сказал дед. – Доброе утро, внученька моя!
— Дед, а ты вымыл руки и лицо? – строго спросила Лена.
— Конечно, я и баню вымыл, воды накачал, дрова припас, осталось только затопить, но это чуть позже, — ответил дед.
— Бабушка, какой у нас хороший дед, он знает, какие дела, когда надо делать, — похвалила его Лена.
— Да, дед у нас очень хороший, ему не надо напоминать, он всё знает сам, — согласилась бабушка, наливая в это время, чай в большой дедушкин бокал. А дед уже попробовал печенье.
— Лена, а у нашей бабушки руки золотые, всё она умеет, всё может, где она всему научилась, не знаю, — дед ел и нахваливал бабушку.
— Да ладно тебе, жизнь всему научила, — скромно ответила бабушка.
— Баб, а чего ты не умеешь делать? – неожиданно спросила внучка.
— Я даже не знаю, мне кажется, стоит только захотеть, и можно всему научиться,- бабушка подлила себе горячего чаю, она пила чай с блюдца.
После завтрака все принялись за свои дела, дед вышел на улицу, чтобы потрясти дорожки. Бабушка налила в ведро воды, взяла тряпку, Леночке дала тряпку поменьше.
— Сначала надо протереть пыль, — сказала она, и стала протирать подоконники, потом мебель, вымыла двери, Лена смотрела, как быстро управлялась с делами бабушка и старалась делать так же, не всё у неё получалось, но она очень старалась. Бабушка сменила воду, налила чистой. После того, как протёрли пыль, стали мыть пол.
— Леночка, принеси мне швабру, — сказала бабушка, под кроватью мне так не достать.
— Бабушка, а зачем надо мыть пол под кроватью, там же никто не ходит? – удивилась Лена.
— Ой, вот так ты меня рассмешила! – сказала бабушка и от смеха она присела на край дивана. — Ходить – то не ходят, а пыли там скапливается ещё больше, — смеялась она. Лена не понимала, почему это так рассмешило бабушку.
— Ну, посмеялись, отдохнули чуток, давай делать дальше, — сказала бабушка, вставая с дивана. Всю дальнейшую уборку они делали вместе, Лена помогала, как могла, хотя не всё получалось, как хотелось, но бабушка была очень доброжелательна, незаметно исправляла внучкины недоделки, и в итоге уборка была сделана. Бабушка домыла крыльцо, постелила коврик у двери, и вместе с внучкой, они вошли в дом.
— Как чисто везде и свежо, правда, бабушка? – спросила Лена.
— Ты это заметила? Значит, не зря мы с тобой убирались, — ответила бабушка.
Дел сегодня было много: кормили кур и цыплят, поросёнка, дед наводил порядок на дворе, вычистил у поросёнка хлев, постелил ему сухой подстилки, а в это время поросёнок бегал в загоне, Лена наблюдала за ним и смеялась.
— Дед, а почему поросёнок такой смешной? – спросила она.
— А ему ты кажешься смешной! — съязвил дедушка.
— Это ещё почему? – обиделась Лена. – У него хвост крючком, вот он и смешной, а у меня же нет такого хвоста!
— Так вот ему и смешно, что ты такая хорошая девочка, а хвоста у тебя нет, — дед, конечно же, шутил, но Лена обиделась и направилась в дом к бабушке.
— Бабушка, а почему дед сказала, что поросёнок думает, что я смешная? — спросила она.
— Поросёнок думает, что ему поесть хочется, — сказала бабушка, укладывая бельё.
— А больше он ничего не думает? – переспросила Лена.
— Больше ничего, — ответила бабушка, складывая Ленин халатик для бани. — Это всё дед придумывает, чтобы тебя рассмешить, ты на него не обижайся, он у нас такой.
В это время с улицы возвратился дед.
— Ну, что, смешная девочка без хвостика, поросёнок меня спрашивал, почему ты обиделась и ушла? – дед опять шутил и смеялся.
— Дед, я уже не обижаюсь, это всё ты придумал, чтобы меня рассмешить, — сказала Лена.
— Вот и хорошо, что не обижаешься, конечно, придумал, — весело сказал дедушка. – Баня готова, я, пожалуй, пойду мыться, я на сегодня все свои дела сделал.
— Иди, иди, дед, мойся, а я сейчас коз подою, молоко в холодильник уберу и мы с Леночкой тоже пойдём в баню, — сказала бабушка, намешивая козам пойло. Дед взял свой пакет с бельём и отправился в баню. Бабушка пошла во двор доить коз. Немного посидев в одиночестве, Лена вышла к ней. Бабушка уже доила козу. У неё было две козы: Белка и Зайка, а ещё было два козлёнка, они были такие забавные, шустрые, Лена немного побаивалась их, поэтому почти не играла с ними, и если смотрела, то только издали.
Бабушка подоила обеих коз, Лена удивлялась тому, как быстро у неё получалось все дела. Козы её слушались, она их не боялась, поросёнок смешно чмокал в своём новом корыте, куры уже были сыты, все сидели на жёрдочках, цыплята спали в гнезде с мамой-клушей, в хозяйстве был полный порядок.
— Ну, вот, внученька, всех мы с тобой накормили, они будут спать до утра, а мы отправимся в баню, — сказала бабушка, направляясь в дом. Там она процедила молоко в банки, поставила их в холодильник.
Дед вернулся из бани весь красный в одних брюках, с накинутым на спину большим махровым полотенцем.
— С лёгким паром! – сказала ему бабушка.
— Спасибо! – ответил дед, с лица его стекали капли воды. Он взял полотенце, утёрся, сел на диван, вся комната была наполнена ароматом бани.
— Дед, с лёгким паром тебя! – сказала Лена. – Дед, ты очень красивый и душистый из бани пришёл!
— Спасибо, внученька, из бани все приходят красивыми, баня лечит и красит, — сказал дед. — К тому же я ещё и парился, а это очень полезно.
— Бабушка, а мы тоже париться будем? – спросила внучка.
— Посмотрим, — ответила бабушка. — Дед, встречай нас из бани!- наказала она деду. Взяла два пакета с бельём, и они с Леной пошли в баню.
Баня встретила их ароматным паром, даже в предбаннике было очень жарко.
— Ну, и натопил, любит пожарче наш дед! – сказала бабушка и открыла дверь на улицу. В самой бане было ещё жарче. Бабушка налила в два тазика воды.
— Ну, внученька, париться будем? – спросила она, выбирая веник. Лене вдруг стало страшно.
— Бабушка, уж очень жарко, — нерешительно сказала она.
— Для того и жарко, чтобы париться, — бабушка взяла веник и слегка погладила Лену по спинке, веник был тёплый, мягкий, потом она надела на голову себе и внучке специальные шапочки и полезла на полок. Лена присела на скамейку и со страхом смотрела на бабушку, которая уже хлестала себя берёзовым веником, отчего её тело стало красным, лицо раскраснелось.
— Бабушка, хватит, — беспокоилась Лена. Бабушка слезла с полка, положила веник в таз, и они вышли в предбанник отдохнуть, там было свежо и прохладно.
— Баб, а я не смогу так, боюсь, — сказала Лена.
— Просто нужна привычка, но пар лечит, все хвори выгоняет, — ответила бабушка. – Пойдём теперь мыться.
Она открыла из бани дверь, чтобы выветрить пар, стало чуть прохладнее. Бабушка распустила длинные светлые волосы.
— Баба, ты похожа на русалку, — сказала Лена.
— Да уж, какая русалка, в молодости была, а теперь уже не та, — ответила бабушка. – Давай- ка, я тебя вымою, а то скоро дед за тобой придёт.
Бабушка вымыла Леночке голову душистым шампунем, мягкой мочалкой потёрла спинку, а руки, ноги и живот Лена мыла сама. Потом бабушка налила чистой прохладной воды, добавила туда мятного отвара и ополоснула внучку. В это время раздался стук в дверь.
— Девицы – красавицы, вы готовы? — это пришёл дед, он хотел забрать Лену.
— Нет, дед, ещё не оделись, — крикнула бабушка.- Погуляй чуток!
Бабушка вывела Лену в предбанник, поставила на лавочку, вынула из пакета большое мягкое полотенце, накинула на внучку и стала её вытирать. Потом достала трусики, маечку, носочки и яркий махровый халатик — бельё было чистое, свежее. На голову бабушка повязала Лене платочек.
— Ну, моя красавица, сестрица — Алёнушка, готова? Пора деда звать! – сказала бабушка и поцеловала внучку в розовую тёплую щёчку, а сама приоткрыла дверь на улицу.
— Дед, можешь забирать свою красавицу – внучку! – крикнула она.
— Ну-ка, я посмотрю, какая красивая ты стала, моя внученька! – отозвался дед, он взял Лену на руки и понёс её домой. Дома Лена первым делом подбежала к зеркалу.
— Нравишься себе? – спросил дед, внучка согласно кивнула. — Вот какая полезная баня, всех делает красивыми.
Вскоре и бабушка пришла, в розовом халате с полотенцем на голове, румяная – она была очень красивая.
— Дед, ты уже остыл от бани, ухаживай за нами, женщинами, — сказала она, снимая чалму из полотенца со своей головы, а по плечам её рассыпались мокрые длинные волосы, которые она долго протирала полотенцем.
— Бабушка, ты пришла из бани самая красивая! – восхищённо сказала Лена. А дед тем временем, уже разлил горячий чай, поставил мёд и ванильное печенье.
— Наша бабушка и без бани самая красивая, — с гордостью сказал дед.
— Ой, боюсь, боюсь, что зазнаюсь я у вас скоро! — засмеялась бабушка. Подсушив полотенцем волосы, она села за стол. Это было замечательное, послебанное чаепитие, все как-то сразу расслабились, Леночка ещё сидела за столом, а глаза у неё закрывались, дед перенёс внучку на кровать, бабушка сняла с неё банный халатик, но Лена уже спала. Банный аромат ещё долго витал в комнате.
Источник статьи: http://proza.ru/2013/05/23/761
Как мы в баню ходили
У меня есть двоюродная бабушка. Ее зовут тетя Галя. Она живет в Ульяновске и пишет нам письма. Самые настоящие, в бумажных конвертах, которые по почте приходят.
А однажды почтальонша принесла, вместо письма, телеграмму. Ее прислал тети Галин сосед. Он сообщал, что тетя Галя не на шутку расхворалась и очень просит нас приехать.
Вечером, на домашнем совете было решено, что поедем мы с мамой. Получалось две недели. Это время мы собирались провести на даче до отъезда всей семьей на море. Но поездка в Ульяновск показалась мне куда круче! И еще я мечтала увидеть реку Волгу, на которой никогда не была.
И вот мы в Ульяновске! Переезжаем мост через Волгу и оказываемся в «Заволжье». Едем в такси по тихим, после московского шума и грохота, зеленым улочкам. Потом сворачиваем в переулок, где все-все дома деревянные и одноэтажные! Ну вот и наш! Дом номер семь.
Открываем скрипучую голубую калитку и оказываемся в самом настоящем . огороде! Потому что весь просторный дворик, примыкающий к длинному одноэтажному деревянному дому, оказался засажен овощами и фруктами. Под резными листиками алела клубника, тянулись, желтея цветами и зеленея пупырчатыми плодами, огуречные плети. На толстых стеблях висели такие огромные поспевающие помидоры, каких я в жизни не видела.
А посередине всего этого разноцветного великолепия стоял седой человек с корзинкой, наполовину наполненной клубникой, и очень внимательно на нас смотрел.
— Здравствуйте, Константин Иванович! — заулыбалась мама. — Гостей ждете?
И тут этот Константин Иванович так обрадовался, что даже лукошко свое из рук выронил и побежал к нам прямо по грядкам!
— Как хорошо, что вы приехали! А мы и не надеялись! Ты уж прости меня, деточка, за обман. Но ведь Галюне нынче семьдесят исполняется.
— Значит она не больна? — расцеловав забавного старикана, спросила мама. — Это самое замечательное известие! Так когда юбилей?
— Сегодня!
— Ох, а мы без подарка!
И мама тут же приняла решение:
— Так, я еду за подарком. А ты, Даша, здесь останешься. Осмотрись, передохни. Радость-то какая! Я уж горевать собралась, а попала на торжество!
Она поставила вещи возле крылечка и немедленно умчалась за покупками. А Константин Иванович взял наши сумки и пошел с ними в дом. Я следом за ним пошла.
Внутри дома было прохладно и вкусно пахло пирогами. После солнечного света я сразу рассмотреть ничего не могла.
— Галя! Галя! — забасил мой спутник. — Смотри, кого я тебе привел!
— Неужели наши москвичи выбрались? — ответил ему певучий и какой-то очень молодой голос. И откуда-то из полутьмы выкатилась кругленькая, как мячик, женщина.
— Ой Дашенька, иди к свету, я на тебя полюбуюсь! А где мама?
Она подхватила меня животом и буквально внесла в просторную комнату с большим окном, на котором висели, вышитые крестиком, занавески. Еще в комнате возвышалась огромная, как батут, кровать. На ней лежала гора подушечек — от большой до совсем крохотной. В углу темнел комод, застеленный вышитой салфеткой,и уставленный множеством всяких фарфоровых статуэток. Такая же скатерть покрывала стол, на котором красовалась хрустальная ваза с ромашками.
Сроду я таких комнат не видела. Я смотрела на батутовую кровать и с трудом сдерживала желание немедленно на ней попрыгать. У меня даже какое-то повышенное слюноотделение началось.
Бабушка Галя истолковала это по-своему.
— Хочешь кушать? — спросила она.
Я машинально кивнула.
Она тут же вручила мне полотенце, велев вымыть руки и придти на кухню.
После этого бабушка схватила в охапку веселого деда Костю и куда-то его помчала.
Стараясь не смотреть на кровать, я достала из сумки мочалку, шампунь, гели и отправилась искать ванную.
В полутемном коридорчике виднелось несколько дверей.
Туалет нашелся сразу. За другой дверью скрывалось помещеньице с краном. В нем стоял тазик с замоченным бельем. За третьей дверью была еще одна комната. Там, завернутая в клетчатый плед, дремала древняя старушка, которая испуганно на меня посмотрела.
— Ты кто?
— Я — Даша. Вы не подскажете, где найти ванну?
— Здравствуй, Дашенька, — успокоилась старушка.- Я — соседка твоей бабушки. Можешь звать меня тетя Наташа. А ванной у нас нет, деточка. Раз в неделю мы все вместе ходим мыться в баню. Ты когда-нибудь была в бане?
— В сауне.
— Сауна — это не баня! — Решительно сказала старушка. — Я тебя про настоящую русскую спрашиваю — с парилкой, с березовым веником! В такой была?
— В такой нет.
— А еще некоторые утверждают, что современного ребенка чем-нибудь удивить трудно. Решено. Идем в баню!
— Когда?
— Прямо сейчас соберемся и пойдем. И бабушку Галю захватим, чтобы она свой юбилей чистенькой встретила.
Бабулька расцвела прямо на глазах! А ведь еще пять минут назад мне казалось, что она глаза с трудом открывает.
— Дашенька! Даша! Ты куда запропастилась? — послышался голос бабушки Гали.
— Я здесь.
— Я ее жду, все разогрела, а она в гости пошла, оказывается!
— Галя! Мы с Дашей уже обо всем договорились. Собирай вещи и айда в баньку, попаримся.
— Но мы ж по вторникам ходим, а нынче четверг.
— Ей с дороги грязь с себя смыть — в самый раз!
— Так готовиться к юбилею надо!
— Юбилей надо чистой встретить. Даю на сборы десять минут!
Я, наконец, отвела глаза от тети-бабушки Наташи и тут же уперлась в ее старую фотографию, висящую на стене. Там она была сфотографирована во весь рост в непонятной форме.
— Так раньше милиционеры выглядели, — пояснила бабушкина соседка — Я двадцать пять лет в медвытрезвителе проработала.
. Баня оказалась совсем недалеко. Мы минут пятнадцать шли по тенистым, зеленым улицам, казавшимся после грохочущей Москвы, тихими и уютными, и остановились перед каменным зданием песочного цвета.
Пока бабушка Галя покупала в окошке билеты, я смотрела по сторонам. В центре, у стойки загорелый дядька в несвежем белом халате и помятом колпаке, под которым угадывалась блестящая лысина, разливал пиво. Видимо, очередной «сеанс» только что закончился, потому что народу тусовалось много. И волосы у всех были мокрые, а лица красные. Почти все что-то говорили друг другу, некоторые спорили из-за мест за столиками. Другие и вовсе пили стоя, предварительно чокнувшись кружками.
Еще я заметила, что мужчины выходили из двери на правой стороне, покрашенной в ярко-голубой цвет, на которой висела табличка с силуэтом полуобнаженного атлета.
А женщины появлялись из двери, расположенной ровно напротив, но выкрашенной уже в ярко-розовый цвет. Вместо дамского силуэта там от руки была намалевана жирная и черная буква «Ж».
— Нам сюда!, — скомандовала тетбаб Наташа. И мы вступили на территорию за розовой дверью. Потом куда-то свернули, отдернули плотные занавески и очутились в унылом помещении плотно заставленном скамейками с одной спинкой и двумя сидениями с разных сторон.
Пока я размышляла, что это может быть такое, бабушка Галя уже сидела на одной половине такой скамейки. А напротив ее раздевалась длинноволосая женщина с мальчиком лет семи.
Она совсем разделась! Догола! И стала торопить мальчика, который постоянно косился в мою сторону и упирался, когда она стаскивала с него трусы.
Я сделала вид, что ничего такого не происходит и тут же попала глазами в нескольких совершенно обнаженных тетенек с вениками в руках.
— Это баня для нудистов?
В ответ тетбаб Наташа возмутилась.
— Каких-таких нудистов? Это ты все стоишь и нудишь, вместо того, чтобы раздеваться.
Я повернулась и увидела, что бабушка Галя и ее соседка уже все с себя сняли и смотрят на меня.
— Раздевайся!
Я подумала и стянула платье. И сказала:
— Все! пойду мыться так!
— Над тобой будут смеяться, — сообщила тетбаб Наташа.
А я стояла и думала о том, что где-то слышала, что в бане все равны. А все были, наоборот, совсем. Ну совсем не равны! и какие-то не такие.
В одежде бабушка Галя выглядела похожей на пончик. А сейчас я увидела, что у нее большой отвислый живот и длинные груди. А еще на ногах — переплетения вен. А тетбаб Наташа, которая мне сначала показалась стройной, выглядела, как огурец на тонких ножках с тонкими ручками. Совсем, как в стишке: «Палки, палки, огуречик — вот и вышел человечек!»
Но тут в зал вошла женщина, при виде которой я обалдела от восторга. Она была в белых брюках и какой-то кофточке, на которой не задерживался взгляд, потому что ноги у нее имелись ноги такой длины, про которые говорят «от шеи». Она села и стала раздеваться, а я глаз от нее отвести не могла! А, когда она осталась обнаженной, я обалдела во второй раз, разглядывая кургузое короткое тело на длинных жилистых ногах. Настоящая женщина-паук! Неужели мужчинам нравятся пауки?
— Перестань пялиться на посторонних людей! Это неприлично! — Зашипела мне в ухо Тебаша (так я про себя уже окрестила тетбаб Наташу).
Я не очень поняла, почему голыми расхаживать прилично, а смотреть — верх невоспитанности, но спорить не стала. Но подумала, что надо у папы поинтересоваться — нравятся ли ему пауки?
Мне дали два веника и шапочку, бывшую мужскую, у которой отрезали поля. И мы вошли в зал, в котором стоял густой белый и горячий туман. Такой густой, что я невольно в нем задохнулась. К тому же пол, по которому текла мыльная вода, оказался ужасно скользким. Я рванула назад. Но бабушка Галя крепко взяла меня за руку, и мы стали искать свободное место и ничейные пустые тазики, которые почему-то назывались шайками.
— Давай, потри мне спинку!, — попросила тетбаб Наташа. — И уперлась двумя руками в каменную скамейку. — Мочалка в шайке!
Я достала ужасно горячую, лохматую мочалку и стала искать глазами гель.
— Ну! Что ты там застряла?
— Гель ищу.
— Гелем дома помоешься. Мылом намыль!
Я намылила эту странную мочалку большим куском мыла и стала старательно мыть тебашину спину.
— Ты что! Не своими руками мылишь?
— Своими.
— Так токо кошку чужую гладют. Шибче три. До красноты! До скрипу!
Я разозлилась ужасно. И стала тереть шибче. Настолько шибче, что уже через минуту ее спина стала красной, как у вареного рака.
Мне казалось, что кожа на этой спине сейчас треснет.
— Ох и хорошо, — закричала хозяйка спины.- От молодчинка! Давай и я тебе потру!
— Нет — завопила я.
— Согласна! Сначала в парилку!
Она напялила мне на голову шапо из шляпы и как-то быстренько втолкнула еще куда-то, где дышать было ну совсем невозможно!
— Поддайте-ка парку! — крикнул кто-то прямо над головой.
В ответ что-зашипело, а дышать стало просто невмоготу.
Сквозь этот горячий туман я с трудом разглядела полки, на которых, свесив босые ноги, как в аттракционе, сидели люди. Только уже не красные. А малиново-бордовые. Некоторые хлопали себя вениками по плечам и спине.
— Лезь сюда! Помогите ребенку!
Но я от них увернулась и поскользнувшись на полу босыми ногами, выплеснулась в обычный зал. Здесь теперь показалось прохладно и приятно. А прямо напротив двери были души! Нормальные человеческие души! И под ними никто не мылся, а все плескались в своих тазиках-шайках!
Возле нашей полки никого не было. Наверно, баба Галя тоже пошла париться. Я взяла свой пакет с гелем и шампунем, и помчалась под теплую струю воды.
День удался! Правда обратно пришлось идти в мокрых трусах. Но солнце припекало изрядно, и я быстро высохла.
Две недели промчались незаметно. Мыться мы с мамой теперь ходили в квартиру к ее подруге, где была ванна. В баню я больше не пошла. И Тебаша по этому поводу сильно огорчалась и даже сделала вывод, «что настоящие русские люди уже повыродились. А в Москве то уж точно».
Источник статьи: http://proza.ru/2010/06/12/937
