Подсматривающий через окно в баню

Случай в бане

В бане было влажно, шумно и туманно. На мокрых лавках сидели, такие же мокрые, мужики и деловито отмывали, накопившуюся за неделю, грязь. Распахнулась дверь в парную и вместе с жаром, из нее вышел худой, сплошь в наколках, парень. Он расслаблено сел рядом со своим тазом и шумно выдохнул, переводя дух.
— Что, хорош пар сегодня? – спросил его сухонький старичок, сосед по лавке.
— Ой, дедуля, зверь, а не пар.
Дед пристально и не без интереса рассматривал наколки, которые ярко синели на красной, разгоряченной коже и, цокнув не то от восхищения, не то от удивления языком, спросил.
— А ты, паря, случаем, не из мест отдаленных будешь?
— Из них, дедуля, из них. Три дня как оттуда. Вот, решил очиститься перед свободной жизнью.
— Ну и как там? Кормють, видать, не очень. Ишь, как отощал-то.
— Да, уж не санаторий. Тридцать две копейки в день на питание.
— Тьюю, — присвистнул дед, — Чего же на энти деньги можно наесть?
— Хлеб да каша – вся еда наша, — неохотно процедил сквозь зубы, явно не расположенный к беседе, паря.
— Тебя, как зовут-то? – не унимался старче.
— Миханя. Михаил то есть.
— А меня, Прохором Савельечем кличут, — важно представился дед.
Помолчали. Дед Прохор, пройдясь намыленной мочалкой по разным местам, опять обратился к Михане.
— Ты, мил человек, спинку мне не потрешь? А то, вроде, как и не мылся.
Миханя молча взял протянутую мочалку и несколько раз лениво провел ею по дряхлой, натруженной спине деда.
— Че так слабо-то, — прокряхтел старичок, — Три не жалей, язви ее в душу.
— Да, что то мне самому слабо. Перепарился я с непривычки. Выйти б на воздух.
— Ишь, чего удумал. На воздух. Народ-то спужаешь – весь такой раскрашенный, прямо как в журнале «Крокодил».
— В «Крокодиле» картинки для смеха, а у меня для души, — вступился за свои наколотые художества Миханя, — А эта дверь куда ведет, — показал он на голубую, грубо окрашенную дверь, с разбитым, небольшим окошком над ней, — Наружу?
— Эта? Эта в женское отделение.
Лицо Михани мгновенно переобразилось и вместо апатично-равнодушного выражения, на нем заиграл неподдельный интерес.
— Врешь, старый.
— А чо мне врать-то. В женское отделение и ведет. Ежли пожар или еще что, там, приключиться, то что бы было куды выйти.
— А стекло-то почему разбито?
-А, кой его знает, давно уже разбито; не то кады красили ударили, не то сквозняком выбило. Давно уже дырка-то эта зияет.
Минханя сально оскалбился, обнажив два ряда железных зубов.
— А чо это, никто туда не смотрит?
— А чо смотреть-то, бабы они и есть бабы. Чаво в них интересного-то?
— Это тебе, старый, не интересно, так как твой интерес уже весь скукожился, а мне, так очень даже интересно. А, ну ка, посторонись, что бы не перепало, — сказал оживляясь Миханя, сразу позабыв про свою слабость. Он ухватил скамейку за край и подтащил к самой двери, а затем, шустро вскочив на нее, постарался дотянуться до окна, но роста не хватало. Однако Миханя не растерялся; он подставил перевернутый вверх дном таз и осторожно ступил на его мокрую, скользкую поверхность. Теперь, все женское отделение просматривалось как на ладони.
-Ух, ты. – только и смог признести Миханя, глядя на обнаженные, мокрые женские тела.
— Ну, чаво там? Видно чо?, — любопытсвовал внизу дед Прохор.
— Папаня, такой здесь, я те должу, малинник, что у меня слюнки текут, — сказал Миханя, понизив голос.
— Смотри, что б еще чаво не потекло. Размлеешь там, свалишься и ноги сломаешь.
— Да за такие виды, папаня, и шею сломать не жалко.
Дед заерзал внизу, подзуживаемый любопытством.
— Ты, того, этого, дай и мне посмотреть, чо ли.
Миханя ничего не ответил, а только молча глазел в разбитый оконный проем.
— Ну, ты чаво, там, уснул? Отлепись от окна-то, — продолжал настаивать дед.
— Сам отлепись , хрен старый, я это окно нашел, — ни то прошептал, ни то прохрипел Миханя.
— А кто тебе подсказал? Кто?, Не я чо ли? – дед от обиды, перешел из шепота на петушинный фальцет.
Миханя не реагировал. Он застыл у окна и почти не дышал. Как охотник в схроне,он боялся неосторожным шумом вспугнуть дичь.
— Ну, паря, посмотрел и хватит, — нетерпеливо ухватил Миханю за лодыжку, сгораемый от любопытсва, дед Прохор.
— Дед , отвянь, а! Не доводи до греха, — отмахнулся от него, как от надоевшей мухи, Миханя.
— Вы, что тут к бабам подглядываете, что ли? – раздалось вдруг у деда над ухом. Здоровенный мужичина, с соседней лавки, заинтересовался их необычной деятельностью.
— Дак, это ж все он, — заюлил дед, как будто сам, только что, не хотел занять миханино место, — Я ему говорил: нельзя, дак он и слушать не стал.
Но сосед и не собирался стыдить Миханю, как возможно ожидал дед Прохор, вместо этого, он сам влез на скамейку и так как его роста было достаточно, то без всяких приспособлений заглянул в окно, довольно безцеремонно, при этом, потеснив Миханю. Тот хотел было возмутиться, но оценив медвежий размер незванного гостя, хоть и с явной неохотой, но без пререканий, подвинулся.
Вид двух мужиков, стоящих на скамейке (а один еще и на подставленном тазу), влипших в окно, с суетящиймся дедом внизу, заставил многих прервать помывочный процесс и подойти по-ближе. А когда стало известно, куда были устремлены мужичьи взоры, то желающих присоединиться оказалось значительно больше, чем могла вместить на себе скамейка, поэтому, как то само собой, но быстро и организованно, выстроилась очередь. Миханю, конечно, оттеснили. Вынужденный уступить под давлением общественности, он считал это крайне несправедливым и, продолжая стоять на скользком тазу, почти каждый раз, когда один зритель отходил, а второй только собирался занять место, успевал на мгновение втиснуть свое худое лицо в оконный проем. При этом, он тихо и почти умоляюще канючил
— Мужики, ну чо вы, в натуре, я же только что из зоны. У вас жены есть а я голой ляжки восемь лет не видел.
— Не видел, смотри на мою, — с острил один из очередников.
— На кой мне твоя. У меня своя такая же Ну, мужики, дайте еще посмотреть. Это же я нашел окно.
— Да, тихо, ты, — шипели на на него со всех сторон, — Стой спокойно, не гунди, а то застукают, тогда т уж точно никто не посмотрит.
Дед Прохор тоже встал в очередь, но как и Миханя, чувствовал себя несправедливо обделенным, так как почему то считал, что имеет особые права на это окно и поэтому, не переставал жаловаться, повторяя уже наверно в десятый раз, что он тут стоял первым, а еще ни разу в окно не заглянул.
— Дед, помолчал бы немного, — одергивали его, так же как и Миханю, — Надоел уже.
Тут подошла очередь. Мужики помогли ему взобраться на скамейку, но дед был мал ростом и одного таза оказалось не достаточно, поэтому кто-то принес второй и вскарабкавшись на эту, довольно хлипкую кострукцию, дед Прохор, наконец-то, заглянул в женское отделение.
В первую секунду он смотрел молча, а потом, вдруг затряся в мелком смехе и неожиданно для всех по обе стороны двери, закричал .
— Авдотья, а Авдотья у тебя пошто живот такой большой, словно на него таз надели.
Мужики ахнули. Ахнули и в женском отделении.
-Бабоньки, — звоноко заголосил кто-то за дверью, — Мужики подглядывают.
— А-А-А. – завизжало сразу несколько голосов.
«Срамники, срамники-то какие, — послышалось во след, — У самих жены, да дочери, а они беспутством занимаются».
Мужики сразу стушевались и мигом стащили деда со скамьи.
— Ты, что старый, совсем охренел, — зашипели они на него, — Чего орешь-то?
Дед Прохор и сам перепугался, а главное не мог понять, как это с ним случилось. Он растерянно моргал и повторял, как заведенный: «Так, энто ж моя соседка, Авдотья».
— Ну и что ж, что соседка. Чего орал? Теперь, ее муж тебе наконделяет, что б не подглядывал.
— Нееа. Она вдовая.
— Ну, дурило старое, совсем из ума выжил. Тебя, вообще, не надо было пускать, — раздраженно говорили другие, настроенные более агрессивно, за неожиданно прерванный спектакль. И не известно, как бы аукнулось это бедному деду Прохору, но здоровенный сосед вступился за него.
— Чего вы, в самом деле, к пожилому человеку пристали, — сказал он негромко, но так внушительно, что все сразу смолкли, — Не обращай внимания на них, отец.
— Конечно, — поддакнули ему, — Чего вы хотите, увидел папаша давно позабытые красоты, вот и растерялся.
Все засмеялись и постепенно стали расходиться к своим тазам. Один Миханя остался стоять у окна, более того, он теперь мог без помех и в свое удовольствие вкушать крайне эротические картины. Конечно, после дедовых коментариев, все бабенки разбежались по сторонам и было их плохо видно, но одна осталась. Миханя жадно пожирал ее глазами. Немолодая, но очень ладная, с большой попой и большими, соблазнительно покачивающимися в такт движению, грудями, она стояла боком перед самой дверью и как ни в чем ни бывало продолжала намыливать мочалку. Ее светло-рыжеватые волосы, видимо уже помытые, были заколоты в тугой узел, а мокрая, бело-розовая кожа, возбуждающе поблескивала в тусклом освещении.
— Дамочка, — тихо позвал Миханя, — Дамочка, вы, что после бани делаете?
«Дамочка» не реагировала.
— Дамочка, — обратился опять, но уже гораздо громче, Миханя.
Тот же эффект.
«Глухая она что ли?», подумал Миханя и тогда он почти заорал, все равно уже нечего было опасаться
— Дамочка, а давайте после бани встретимся и пойдем куда-нибудь.
«Дамочка» не повела и ухом, зато покинувшие было скамейку мужики опять заинтересовались новым развитием событий и несколько человек немедленно оказались рядом с Миханей, стиснув его со всех сторон. А «дамочка» в это время наконец-то закончила намыливание мочалки; сначала она провела ей по низу живота и попе, а потом нырнула рукой между ног и стала тереть там с таким ожесточением, словно это была не промежность, а закорузлые пятки. От такого рвения к чистоте Миханю бросило в жар. Он мелко переступал ногами на оцинкованом тазу и глупо улыбался, матово поблескивая, при этом, железными зубами.
— Во, дает бабенка! – удивился кто то из стоящих рядом.
— Девушка, — неожиданно вдруг омолодил женщину Миханя, — Давайте. давайте встретимся после бани. Можно ко мне пойти или к вам.
«Девушка» молчала, словно воды в рот набрала.
— Смотри ка не реагирует, воображала, — подтрунивали голозадые зрители.
«Девушка» в это время закончила гигиеническую процедуру и теперь, так же интенсивно полоскала мочалку в тазу.
— Ой, чистоплотная какая, — раздовалось из разбитого окна, размер которого не позволял видеть отдельные лица и только стальные миханины зубы плотоядно поблескивали в самом центре оконного проема.
— Хорошо ли подмылась? – уже определенно хамили мужики, упиваясь своей безнаказанностью и женской беззащитностью, — А то, давай, проверим.
— Девушка, ну не хотите в гости пригласить, пойдемте в кино. Я плачу, — не теряя надежды на успех повышал цену Миханя, — В реасторан пойдемте. Приглашаю. Прямо после бани.
«Девушка» отполоскала мочалку, отжала ее и положила на лавку. Затем, взяв таз за боковые ручки, она немного покачала его, чтобы снять грязь со стенок и неожиданно, быстрым и точным движением, выплеснула содержимое прямо в разбитое окно. Смех оборвался, как от выстрела. Мужики резко отпрянули, от чего лавка не выдержала и перевернулась, увлекая за собой, стоящих на ней, любителей клубнички. Сначала раздался грохот упавшей лавки, звон покатившегося таза, шлепание об пол голых тел, а потом. рука не поднимается написать то, что раздалось во след. Оставляю это на индивидуальную фантазию читателя.
В женском же отделении стоял дружный хохот.
— Вот, молодец, — раздовалось со всех сторон, — Правильно, так их, ханыг, будут знать как подглядывать.
А по ту сторону двери, те кто не принимал участия — смеялись, а потерпевшие тихо, но уже беззлобно матерились.
— Ну, стерва, — отплевывался злобно Миханя, полоща рот под краном с холодной водой, — Встречу я тебя после бани, получишь у меня.
— Я что то тебя не пойму – смялся кто-то из непострадавших, — То ты в гости напрашивался, а то драться лезешь.
— Это ему девушка невкусная попалась? Вишь, как плюется, словно хины наелся.
Дед Прохор, к счастью для себя, во второй кампании подсматривания участия не принимал, а то еще не известно, чем бы закончились в его возрасте эти полеты на бетонный пол. Он вполне оправился от давешнего конфуза и даже начал не без злорадства похохатывать над неудачниками, а особенно над Миханей, видимо все никак не мог простить, что тот не пускал его к окошку.
— Я так понимаю, тебе паря, зубы то, теперь, менять придется, — сказал он с явно фальшивым сочувствием.
— Это почему же? – от удивления Миханя даже перестал рот полоскать.
— Дак, поржавеют тапереча, фиксы твои. У баб, энто место шибко едучее, все выест. Хорошо еще что в глаза не попало.
Дружный смех сотряс ветхие стены старой бани.
Через неделю Дед Прохор, как всегда, пришел помыться. Он зашел в мужское отделение и сразу же взглядом уперся в пресловутое окошко, а если точнее, то в то место, где когда то было окошко, потому что теперь его наглухо заколотили и даже покрасили, как бы давая понять: не ждите и не надейтесь — эротических спектаклей больше не будет. Дед разочарованно вздохнул и засеменил в парную.

Читайте также:  Распаривание лица на паровой бане

Источник статьи: http://proza.ru/2013/03/29/330

Подсматривание в бане

Подсматривание, рассказы реальных женщин о первых эротических ощущениях.

Мне сейчас 18, и за мной подсматривали мальчики в бане, когда мне было всего 11 лет.
Мне очень хорошо запомнился приход первого сексуального (а не любовного или романтического) чувства. При довольно необычных обстоятельствах. 🙂

Дело было в летнем лагере отдыха, мне было, кажется. 11 лет. Однажды совершенно случайно я подслушала разговор мальчиков из нашего отряда.

Речь они вели о том, чтобы пойти подсматривать в баню за девочками (должен был быть как раз банный день у девочек).

Они очень тщательно продумывали свой план – как раздобудут лестницу, заранее залезут на чердак, втянут лестницу за собой, плотно закроют дверь чердака и будут подглядывать через щели в потолке. Мнения у них разделились. Двое агитировали за идею очень активно, а двое других боялись, что их поймают, и приводили отговорки.

Меня они не видели, но я испугалась, что буду замечена, и постаралась потихоньку уйти. О чем я, кстати, почти сразу пожалела, когда начала думать об их разговоре. Сначала я была очень возмущена и хотела пожаловаться вожатой. Но вот какая получалась ситуация. Если я пожалуюсь, а они все-таки не решатся пойти – я стала бы предметом для насмешек как озабоченная дура. Если же они пойдут, а их поймают и накажут из-за моей жалобы – меня все станут считать ябедой и предательницей. А ребята были очень хорошие, я сама даже с ними много общалась.

Можно было бы сказать подружкам, но таких близких подруг у меня не было, а реакция других была бы такой, как у вожатой. Поэтому я и жалела, что не подслушала разговор до конца – тогда бы знала, какое решение они точно приняли.

До бани оставалось три часа, а я не находила себе места. Я не хотела, чтобы за мной подсматривали. Но что делать? Ребят не было видно. Сходить за баню, посмотреть, что там делается? А если кто увидит – как мне объяснить, для чего я хожу по этим закоулкам? Отказаться идти в баню? Но это обязательное мероприятие в лагере, нужны основания, объяснения…

Читайте также:  Заготовки банных веников для бани

Короче, через три часа, так ничего и не выяснив, я понуро шла вместе со всеми девочками в баню, как на казнь. Когда шли, мельком удалось взглянуть на дверь на чердак. Но она была на вид плотно закрытой.

Правда, так и должно было быть по их плану.

Когда вошли и разделись, я постаралась устроиться в самом дальнем уголке. Но все помещение было открытым и, конечно, сверху я могла быть видна, как и все другие. Осмотр потолка тоже ничего не прояснил. Ну, черный потолок, да, есть щели… Но никаких глаз не было видно, по потолку никто не топал… И все же поначалу я сидела на лавке, полностью зажавшись, стараясь согнуться так, чтобы никто не мог разглядеть меня сверху. Если бы я заметила что-то подозрительное, то сразу же выбежала бы в раздевалку и подняла шум. Но все было внешне, как всегда.

И постепенно обстановка стала вызывать во мне совсем другие чувства. Я смотрела на голых девчонок, которые вели себя, как обычно, раскованно: бегали, толкались, обливались водой – и понимала, что их сейчас всех могут /видеть/. И меня тоже могут видеть. То есть не обязательно, но /могут/. Я смотрела на подругу, которая лежала, раскинувшись, на лавке и понимала, что ее сейчас могут видеть – /всю/. И если раньше зрелище голой лежащей подруги меня бы не взволновало нисколько, то от сознания, что вот сейчас ее (и меня) могут видеть мальчишки (!) голыми, до самых подробностей, стало перехватывать дыхание. Но в то же время было ощущение безопасности – ведь, может, их там и не было!

Я стала успокаиваться, и мне показалось глупым продолжать сидеть и зажиматься. Я тоже начала свободно ходить по залу, набирала воду, намыливалась, вела себя естественно, но новые ощущения не проходили, а только усиливались. Мысленно глядя как бы сверху, я представляла, /что/ именно сейчас мальчишки у меня могли бы разглядеть, если бы сидели там, и стала думать, что бы они при этом чувствовали.

Читайте также:  Конкурсы для отдыха в бане

Неожиданно в голову стало приходить кое-что из ночных девичьих шептаний у нас в палате, которые раньше меня не очень интересовали. Я вдруг представила, как они смотрят на меня сверху и у них от этого начинают торчать их «штучки», как они их в волнении сжимают или теребят (точно я не знала, что делают, но знала, что должны при этом трогать :)), отталкивают друг друга, чтобы лучше видеть…

Каждая такая мысль волновала меня все больше и вдохновляла на новые «подвиги». Мне уже /хотелось/, чтобы меня видели тоже всю, как девчонок (опять же с условием «понарошечности» всего этого :)).

И я осмелилась – легла так же, как и подруга, на лавку, согнула в коленках ноги и слегка развела их в стороны, чтобы они могли увидеть /все/ (если они там были). Я чувствовала себя словно под острым душем из четырех пар глаз и просто нежилась в этом душе, а воображение рисовало волнующие картины, /что/ они при этом делают, глядя на меня.
В этот момент подруга неожиданно окатила меня теплой водой из тазика, и это настолько подстегнуло мои ощущения, что я как вдохнула, так и не смогла выдохнуть. Лежала, как парализованная, чувствуя, как теплые струйки воды сбегают по телу и особенно томительно ласкают – /там/…

Для меня это надолго осталось самым запоминающимся эротическим впечатлением. Может быть, именно оно определило потом мой первый оргазм

Источник статьи: http://proluba.ru/uncategorized/pro-eto/df/%D0%BF%D0%BE%D0%B4%D1%81%D0%BC%D0%B0%D1%82%D1%80%D0%B8%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5-%D0%B2-%D0%B1%D0%B0%D0%BD%D0%B5/

Оцените статью
Про баню