Парикмахерская
Женский зал
Сумма за услугу (руб. коп.)
Химическая завивка волос короткие
600-00
Химическая завивка волос средние
700-00
Химическая завивка волос длинные
1000-00
Долговременная укладка волос короткие
600-00
Долговременная укладка волос средние
700-00
Долговременная укладка волос длинные
1000-00
Стрижка волос челки
150-00
Стрижка волос модельная
550-00
Укладка волос феном короткие
300-00
Укладка волос феном длинные
600-00
Укладка на бигуди без начеса и состава
800-00
Укладка модельная с применением бигуди и начесом
600-00
Окраска коротких волос химическими красителями
550-00
Окраска длинных волос химическими красителями
от 400-00
Мелирование коротких волос с препаратом “Блондоран- Супра” и ему подобных
70-00
Мелирование длинных волос с препаратом “Блондоран- Супра” и ему подобных
90-00
Окраска волос коротких с обесцвечиванием препаратом “Блондоран-Супра” и ему подобных
20-00
Окраска волос коротких краской клиента
от 200-00
Окраска прядей с фольгой – одна прядь
60-00
короткие волосы
50-00
длинные волосы
60-00
Сушка волос под сушуаром
60-00
Сушка волос феном
110-00
Фиксирование прически лаком
50-00
Мытье головы шампунем короткие
60-00
Мытье головы шампунем длинные
от 1000-00
Применение укладочных препаратов (мусс, гель, пенка и им подобных)
60-00
Применение оттеночных препаратов
110-00
Применение бальзама и ополаскивателя
50-00
Применение патентованных препаратов защищающих волосы перед обработкой химическими препаратами
60-00
Прическа вечерняя (свадебная) модельная с применением бигуди
Источник статьи: http://seleznevskiebani.ru/barbershop-women.html
Обзор общественных бань Москвы: Селезнёвские бани
Селезнёвские бани расположены близко к центру Москвы и недалеко от метро Новослободская. Это предприятие с историей: бани основаны в 1851 году и пережили революцию, всего лишь превратившись из заведения «для дворянского рода» в целиком «простонародное». Революционная простонародность сохранилась и до наших дней.
Здание бань довольно интересное, вместо фундамента здесь дубовые сваи, кирпичная кладка явно старая, потолки высокие. К сожалению, ничего кроме этого о благородном происхождении не напоминает.
Удивительно, что в выходной день 5 мая в женском разряде было пусто: мой друг марафонец, заявившись в районе 12 часов дня, оказался вторым присутствующим. Чуть позже присоединилась ещё одна девушка, но на этом всё. Малолюдность — это огромное преимущество в глазах моего друга марафонца, правда здесь иначе, чем случайным везением, счесть её невозможно.
Посещение здесь довольно бюджетно. Прокат скуден: только простыни. Выданные кассиром чеки через минуту забирает администратор зала, так что придётся верить фотографии прейскуранта.
В зале есть шкафчики (ура!) но никаких других признаков комфорта. Когда можно в одиночку занять целый блок диванов, жить можно. Толкаться здесь в час пик должно быть весьма неуютно.
С чем ещё повезло на этот раз, так это с парилкой самообслуживания. В прямом смысле: камни в печке кочегарятся всё время, а пар в парной посетительницы должны делать сами. По разговорам стало понятно, что иногда здесь бывают банщицы, но их расписание нигде не опубликовано.
Парная скромных размеров, одноуровневая, и всего три скамьи. Порегулировать уровень жара, перемещаясь между площадками на разной высоте, здесь не получится. Зато есть окно на улицу, а когда все молчат, слышно чириканье птиц за деревянной стенкой.
Попить чаю между паром в этот раз не удалось. Не удалось попить вообще ничего: обслуживания в зале нет, есть два электрических чайника. Ну и ресторан в другом корпусе. Мой друг марафонец, не привыкший носить с собой посуду, даже воды попить не смог. Финальным аккордом посыла «носи всё с собой» стал единственный доступный фен. Хорошо, что на улице уже почти лето, и с мокрой головой туда идти не страшно.
Такие вот Селезнёвские бани. Потеснить личный топ бань им в этот раз не удалось.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/593790807ddde8524b45d1ba/obzor-obscestvennyh-ban-moskvy-seleznevskie-bani-5ccee78c9680af00b2c7df21
История про то, что два раза не вставать
Селезнёвские бани ещё при Советской власти снискали репутацию если не «дорогих», то «дороговатых». Публика там была не из простых, то есть не министры какие, конечно, а всё же люди не бедные. Да и то — рядом Высшая партийная школа ( в её зданиях нынче РГГУ), несколько домов АХУ ЦК КПСС, рядом — театр Советской Армии. Железнодорожные профессора идут, разморённые, из своего МИИТа. Но, ещё есть и Москва невидимая — стык в стык к баням находятся корпуса ИИИ им. Духова, где сидели и сидят творцы ядерных боеприпасов.
В общем, это вам не Донские бани в окружении заводов и не какие-нибудь Марьинские «в гаражах».
На фасаде Селезнёвских баннь гордо написано «1851». Меж тем, сам фасад (и, разумеется, корпуса за ним) возведён по проекту архитектора Попова в 1888 году.
Селезнёвские бани, или «Селезни» состоят из двух разрядов — первого (разумеется, подороже) и второго — подешевле, но, на мой взгляд, поинтереснее: там в парной стоит знаменитая конструкция — стальной шест, на котором заместо балерины в трусиках крутится пропеллер. Это непростой механический пропеллер — для перемешивания воздуха и вентиляции.
Его крутят там доброхоты, готовящие пар.
Об этом действе написано много.
Была такая, когда-то знаменитая, книга Анатолия Рубинова «Интимная жизнь Москвы». Она у меня есть, но попытка найти её в отцифрованном виде приводит к конфузу — известно что тебе выдаст Яндекс на её название — миллион ссылок.
Так вот, в этой книге есть раздел, посвящённый общественным баням. Рубинов писал давно, поэтому у него часто упоминаются «баллоны с пивом» — это стеклянные трёхлитровые банки, а не то, чтобы сейчас подумали. Однако картина в парной изменилась мало, и вот как её описывает Рубинов: «Психолог, попади он в баню, удивился бы, как четко делится человечество на лидеров и ведомых. Есть поговорка: «В игре, как в бане, все равны». Голые люди в бане не все равны, хотя нет на них ни погон, ни очков. Лидера узнают и не по телесам. Чтобы возглавить народ, не обязательно быть тучным. Войдет в жарко натопленную полную людей парную мелкий, неказистый мужичонка, оглядит не спеша публику, поглядит вверх, посмотрит вниз и вдруг прикажет:
— А ну выходи! Влажно. Помоем и сушить будем.
И народу второй раз напоминать не надо: подчистую выскочит. Останутся только двое-трое самых охочих до работы мужчин, которые любят власть над собой. Сами раздобудут мётлы — где только достали их? Начинают собирать листву, скрести, потом полными шайками плескать на полок, на ступени, на пол. Утром после санитарного дня не бывает такой чистоты, как после работы добровольцев. А проворнее всех трудится командир. И покрикивает на здоровенных мужиков:
— Как метёшь? Чего в кучу не собираешь?
— Выноси за дверь.
Люди не знают имени своего командира, первый раз видят его, никто его не назначал, а он, мелкий с виду и плюгавый, приказывает, не глядя:
— Отвори дверь — пусть просохнет.
И дверь открывают. И никто не смеет войти в отворенную дверь: потому что дисциплина.
Потом дверь закроют. Останется в парной только командир и два его верных помощника: накидают шайками в горячую печку воды. Это очень деликатное дело — сколько воды плескать, как часто кидать и какую воду — кипяток или холодную. Пар должен получиться сухой. И нельзя залить печь. Иначе тяжелый пар получится.
А тем временем весь банный народ скопился у дверей парной: ждет, когда предложат входить. Командир огрызается на тех, кому не терпится. Выгонит зашедшего в парную. Потом сам выйдет оттуда: надо, чтобы парная осталась одна немного подумать , чтобы пар рассеялся. Никто не знает, когда командир слабым голосом сердито скажет:
— Входи.
И в чистую, раскаленную, свеженькую парную втискивается весь народ. Нет тогда никого на лавках — одни дураки, которые не понимают, что такое настоящий пар. Напрасно льется тут в душах вода — под ними никого. А в набитой людьми парной никто пока не смеет размахивать веником. Если кто попробует, сильный голос крикнет:
— Кому это там чешется?
И все знают, кто это сердится, и все боятся.
После приготовления парной надо подождать, чтобы жар осел, пронзил, успокоился. Всегда неожиданно звучит команда:
— Можно!
И все знают, что это такое. Разом взмахивается несколько десятков веников, и начинается великое хлестание. Стон, кряхтение, радостное истязание. Самые выносливые поднялись на самый верх, где не вздохнуть, где живым изжариться можно. Люди послабее — на лестнице, а внизу — самый хлипкий народ, которому стыдно своей немощи. Среди них рослые богатыри, молодые здоровяки — совестно им стоять здесь, и поэтому они помалкивают. А на самом верху, став на лавку, согнув голову, чтобы не упиралась в потолок, в адском пекле сразу двумя вениками хлещет себя командир, мучает себя что есть силы. Потом он как-то сразу обмякает. Дойдя до предела, бегом скатывается вниз, толкает набрякшую дверь, мчится к душу и, впервые улыбаясь, подставляет себя холодной воде».
В высшем разряде вам дадут бесплатных, то есть, включённых в стоимость, сушек. Кажется, ещё простыню дадут. В первом разряде — кожаные диваны, во втором — традиционные кабинки-купе. Входы разные — встанешь лицом к баням — слева вход в первый разряд, справа, разделённый забором и воротами, вход в дешёвое второе. Причём левый корпус с самого начала был «дворянским отделением», а правый — простонародным.
Одним словом, решай сам, дорогой товарищ — сушки тебе или пропеллер.
Селезни упомянуты ещё Гиляровским. Сам он, впрочем, больше ходил в исчезнувшие Палашёвские — у нынешней Пушкинской площади.
Гиляровским, кстати, интересная история. Из него обычно цитируют фразу «Единственное место, которого ни один москвич не миновал, — это бани». Он, правда, продолжает: «И мастеровой человек, и вельможа, и бедный, и богатый не могли жить без торговых бань». Тут упор именно на слово «торговые», слово, которое у нас замещено непонятным словом «общественные».
Было и слово «коммунальные», были ещё прочие слова.
Но Гиляровский, как ни странно, больше пишет не про жар и пар, а про людей — про посетителей и хозяев, а так же сословные правила банщиков.
Как берутся они из определённых уездов — из Зарайского, кто из Каширского и Венёвского. А северную столицу комплектовал отчего-то Коломенский уезд.
Гиляровский описывал путь банного человека — из мальчиков в парильщики, пространщики, а, если повезёт, в кусочники.
Гиляровский писал о хозяевах бань, как меряются они успехом
Как пускают кровь в банях, предварительно поставив банки.
Как в прежние времена в банях брились, стриглись, стирались и даже рвали зубы.
Пишет Гиляровский про московские бани: «Многие из них и теперь стоят, как были, и в тех же домах, как в конце прошлого века, только публика в них другая, да старых хозяев , содержателей бань, нет, и память о них скоро пропадёт, потому что рассказывать о них некому».
Но вышло так, что пропали и сами бани — торговые, общественные, коммунальные.
Вот пишет Гиляровский про Грузинские бани, которые были так любимы у цыган и жокеев с ипподрома — где они?
Да и где были, вовсе непонятно. Ясно только что в Грузинской слободе, близ Тверской заставы.
И, чтобы два раза не вставать:
Селезневская, 15.
м. Новослободская
Вт-вс 8.00-22.00, пн — выходной.
+7 (499) 978-75-21, +7(495) 978-84-91,
Источник статьи: http://berezin.livejournal.com/1634554.html
