Тетки в душе в бане

Два часа в общественной бане среди полных женщин способны изменить взгляды на жизнь

Женская баня — это не для слабонервных. Сказала одна очень хорошая знакомая, которая сходила в общественную баню. И будет теперь ходить туда периодически. Для встряски мозгов.

Она рассказала о том, что находиться среди тучных женщин, которые приходят попариться, очень полезно. Полезно для правильного формирования мышления.

Увидев такое, хочется взять себя в руки и не слушать бредни о том, что современная женщина это прежде всего личность, и что она прежде всего человек, а потом уже женщина. Женщина, у которой могут и должны быть недостатки. И если их много, не страшно, главное найти себе оправдание.

Знакомая была под таким впечатлением, что не могла остановиться , разбрасываясь своими эмоциями. Она рассказывала о том, что вдобавок к увиденному, она еще и наслушалась веселых историй. Веселых историй о том, что как же их мужья не ценят их.

Одни рассказывали, что они по 50 пирожков в день жарят, три разных блюда в день готовят, обстирывают и обслуживают. А они, мужики, не смотря ни на что, уходят налево и поглядывают на молодых.

Другие немного политику принялись обсуждать да коммуналку. Обычные темы , когда встречаются много незнакомых друг другу людей.

Как рассказала подруга жены, она очень рада, что сходила в баню. Наглядные примеры того, как женщины выглядят, когда себя забрасывают, может не так приятны взгляду, но очень важны как мотивация, для поддержания себя в форме. Говорит, что сама начинает понимать мужчин, которые заглядываются на молодых. Ей самой-то не очень было комфортно среди них.

Знакомая сказала, что теперь, каждый раз, когда ей хочется чего-нибудь вкусненького, она всегда вспоминает ту картинку из бани, и тех женщин, во всей своей красе. И вместо вкусненького находит себе что-нибудь полезненькое.

Она то и раньше видела полных женщин. Но в полной красе она редко их видела, тем более в таком количестве сразу. И результат, как говорится, на лицо и тело. Знакомая уже много лет держит себя в форме, выглядит хорошо для своих лет, и она этим очень гордится.

Только есть одно большое но. У этой знакомой нет ни мужа, ни детей. Она ходит на свидания, у неё много интересов. И ей уже пошел пятый десяток. То, что ей комфортно и хорошо, самое главное для неё. И это ведь нормально. Не обязательно рожать и выходить замуж, чтобы быть счастливой. Но быть в форме, и при этом приглядывать только за собой, не так уж и сложно. И не всегда стоит это выпячивать на людях.

Нам жаль, что у нее сформировался такой образ в голове. Полная женщина — это всегда либо брошенная, либо используемая женщина для бытовых целей. Примерно так рассуждает приятельница. Хотя мы ей пытались объяснить, что полная женщина. это всего лишь возможные проблемы со здоровьем, но ни как это не связанно с семейным счастьем.

Ведь именно семейная жизнь и расслабляет женщину, оставляя ее без сил на дальнейшие подвиги. Муж, которому надо готовить по три блюда на дню, и жарить по 50 пирожков, если ему хочется. А не маленькие моторчики, которые носятся по дому, не оставляют практически времени на себя. Хоть бы поспать, и то хорошо.

И я глядя на нашу знакомую, часто думаю, что мне очень жаль ее. Искренне. Ведь если у моей супруги и появились пару лишних кг, как ей кажется, то только благодаря мне и детям. И нашей любви хватит и на пару лишних кг, которые приобретаются в течении жизни.

Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5daf70bfc7e50c00b1297448/dva-chasa-v-obscestvennoi-bane-sredi-polnyh-jenscin-sposobny-izmenit-vzgliady-na-jizn-5f87cd11f12cd832dacbb6ab

Украинцы подглядывают за посетителями киевской бани

• Украинцы подглядывают за посетителями киевской бани
• Как Цивин и Дрожжина по чужим билетам проникали на закрытые вечеринки
• Порноактриса после группового изнасилования разоткровенничалась в больничной палате
• Пугачёва дерзко ответила на страшное предупреждение экстрасенса
• Татьяна Догилева располнела до неузнаваемости
• Ревнивой жительнице Биробиджана грозит срок за издевательства над соперницей
• Жительница Дагестана объяснила, зачем выдала кукол за мертвых младенцев
• Игорь Бочкин и Анна Легчилова рассказали, почему так долго скрывали сына
• Выдавшую кукол за мертвых детей дагестанку проверят психиатры
• «Не мог дышать»: вернувшийся с того света Пригожин дал интервью НТВ
• Звезда «Улиц разбитых фонарей» пять лет билась за квартиру с лепниной и позолотой
• Житель Дагестана простил жену за подмену младенцев куклами
• «Везде фашистский порядок»: актриса Мянник показала свою московскую квартиру
• Псковские подростки хотят мстить за групповое надругательство над сверстницей
• Порноролик с преподавателем красноярского вуза шокировал студентов
• Первое интервью домработницы Баталовых

В пригороде украинской столицы банщики из Европы померились силами. В этой профессии важно не только грамотно работать руками, но также проявить изобретательность, фантазию и не забывать о романтике.

Под Киевом случилась битва веников. На Украине за кубок Европы боролись банщики из пяти стран. Участники должны были показать свое мастерство всего за 25 минут. Баллы давали за хорошую технику, грациозность движений и даже эмоциональный посыл. Корреспондент НТВ Айрат Шавалиев побывал на самом чистоплотном чемпионате.

Гостям чемпионат можно расслабиться и получать удовольствие, причем несмотря на то, что за тобой через специальные окошки подглядывают судьи и зрители. Участник из Полтавы поддержал игривые аналогии, представив свою произвольную программу под песню Sex Bomb.

Кубок Европы по спортивному парению (даже звучит поэтично!) является первым состязанием подобного уровня в банной области. Организаторы просят не путать их с уже запрещенными соревнованиями по сидению в сауне, когда редкий участник доживал до финала. Здесь нужно работать головой и, конечно, руками.

За кулисами конкурса литовский гость учит банщицу из знаменитых московских «Сандунов» своему фирменному приему «четверка», а новичку приходится начинать с самых азов.

Несмотря на популярность бань, в мире и странах СНГ до недавних пор все парились, как умели, даже профессия банщика на Украине официально появилась только нынешней осенью, а в России ее нет до сих пор.

Сначала обязательная программа чемпионата, потом произвольная, над которой финалисты попотели как следует. Тут нет ограничений в приемах и инструментарии. Чемпион России, приехавший из Казани, выступал в национальной тюбетейке, участница Анита растирала свою модель мороженой клубникой, киевский конкурсант парил под звуки старославянского инструмента.

Банщик Владис Йокубаускас превратил мобильную парную во фруктовый сад. После апельсиновых и арбузных растираний он пустил в ход розовый куст, что произвело впечатление даже на неромантичных . Литовец и занял первое место в казалось бы чисто славянской забаве и на прощание пожелал всем собравшимся: идите в баню.

Источник статьи: http://www.ntv.ru/novosti/333801/

Как я мылся в женской бане Искусство

В детстве я не любил две вещи — парикмахерскую и особенно баню. Не потому, что нужно было стричься, а потом мыться… Нет, нет! Меня пугало другое: сопутствующие им неприятные переживания. Какие? Если интересно, послушайте.

До пяти лет мама купала меня дома. Нагревала на примусе в большой кастрюле воду. Затем нагретую воду переливала в оцинкованное корыто, разбавляла её холодной — ванна готова! Тут и начинала свирепствовать надо мной мочалка и буйная мыльная пена. Иногда было горячо, глаза щипало, но я стойко, пусть сквозь слёзы, терпел. Когда уж было совсем невмочь, визжал, и мама усмиряла свой пыл.

Настоящие испытания начались гораздо позже, когда меня повели стричься. Парикмахерская находилась не близко, на Кукче. Парикмахер дядя Хаим усадил меня на высоченное кресло, повязал вокруг шеи простынку и нацелил свои усы на маму:

— Как стричь баранчука, под коленку или оставить чубчик?

Мама почему-то сочувственно глянула на меня, потрепала за вихры и вздохнула:

Не успел я сообразить, что означает пароль под «коленку», как электрическая машинка зажужжала над моей головой, больно жаля, словно десятки ос. Реветь было стыдно, и я мужественно молчал. Наконец, машинка умолкла, и я увидел в зеркале размытую свою физиономию. Она показалась мне опухшей, а голова была совершенно лысая, как… коленка. Вот тут-то и дошёл до меня смысл этого слова…

Только выйдя из парикмахерской, я дал настоящую волю своим слезам. Но и эту незаслуженную обиду я вскоре забыл. Зато дома она напомнила о себе в образе соседского Гришки, когда я вышел за калитку с горбушкой намазанной яблочным джемом. Увидев меня, он прямо-таки расцвёл в щербатой улыбке.

— Лысая башка, дай немного пирожка! — пропел Гришка.

— А если не дам? — сказал я, спрятав горбушку за спину.

— Я отпущу тебе шелбан, — ехидненько пообещал Гришка. — Всем лысым полагаются шелбаны…

Он был выше меня на целый горшок и сильнее. Пришлось поделиться угощением: кому же охота получить шелбан? За это Гришка, уплетая горбушку с повидлом, дал мне умный совет:

— Колька, если кто тебя станет дразнить: «Лысая башка, дай немного пирожка!», то смело отвечай: «Сорок один, ем один!» Это помогает.

Совет дружка я применил в этот же день. В детстве мне казалось, что кушать за столом одному неинтересно и не очень хочется. Вот и на этот раз, прихватив из дома ватрушку, я выбежал на улицу. Только умостился на скамейке возле арыка, а тут, словно из-под земли, появился Латип. Подходит ко мне вразвалочку, словно гусь, и тоже, как Гришка, улыбается с издёвкой:

— Лысая башка, дай немного пирожка!

Сговорились они, что ли…

Но я вовремя вспомнил совет Гришки и громко отчеканил:

— Сорок один, ем один! — и с аппетитом надкусил ватрушку, чувствуя себя в полной неуязвимости.

Но не тут-то было!

Латип хитро сощурился и победоносно произнёс:

— Сорок восемь, половину просим!

Такого подвоха я не ожидал, и Гришка мне о нём не говорил… А может, забыл или нарочно не сказал.

Латип на целых два горшка выше Гришки и кулаки у него вон какие… Пришлось честно поделиться ватрушкой.

Пока не отросли волосы, я старался, как можно реже, показываться на улице. Было обидно от своих же дружков слышать дразнилку по поводу лысины и получать шелбаны, когда с собой не было никаких вкусностей.

С тех пор я не стригся под «коленку» и мне всегда оставляли чубчик.

Всё бы дальше было хорошо, если бы не одно ещё испытание. Какое? Если интересно, послушайте.

Было это ранней весной, и мама сказала:

— Сынок, сейчас поедем в баню! Убери кубики…

Это известие сначала меня обрадовало: предстояла интересная прогулка на трамвае в город, куда меня родители брали редко, а потом огорошило… Хотя я был и маленьким, но уже понимал, что мыться в женской бане среди голых тётенек, не приветствуется пацанами. Узнают — будут хихикать, тыкать пальцем, расспрашивать, как это недавно случилось с Латипом, когда его мама брала с собой в баню.

На Гришкин вопрос: «Ну-ка, расскажи, что там видел?», Латип долго пыхтел, краснел и, наконец, выдавил из себя: «Много-много лянга!»

Мальчишки, что были постарше, громко загыгыкали. Они понимали, о чём речь. Только Латип умолчал другое… Об этом я узнал от того же Гришки, а тот в свою очередь от взрослых. Оказывается, банщица обругала Латипову мать, сказала:

— Больше не пущу вас в баню. Парню уже надо жениться, а вы всё… Эх.

С такими невесёлыми воспоминаниями я и приехал с мамой в Обуховскую баню. Почему в Обуховскую, на другой конец города, а не поближе?

Накануне вечером я слышал разговор мамы с отцом.

— Зачем тебе с ребёнком переться в такую даль? Могли бы помыться в бане на Чорсу, — сказал отец.

— Там кругом лейки, обмылки, волосы… Кислым молоком тянет… Негигиенично! — ответила мама.

— Ладно, как знаешь, — махнул рукой отец.

Из беседы родителей мне непонятным показалось слово «негигиенично». Что-то плохое чувствовалось в нём.

И вот мы с мамой сидим на стульях в длинном плохо освещённом предбанном коридоре. Ждём своей очереди. А очередь, ой-ой, длиннющая! Какие-то тётки, старушки, девчонки. С тазами, с банным бельём, с вениками, мочалками… Резкий, громкий звонок, приглашающий мыться, слишком уж медленно продвигает очередь. А я очень не люблю ждать! Ёрзаю на месте, верчусь по сторонам. На моём лице сплошное страдание: скоро ли мы приблизимся к заветной двери, из которой изредка выходят помывшиеся счастливые тётки? Мама чувствует моё томление, гладит по спине и успокаивает: «Потерпи немного, сынок!» Моё плохое настроение замечает и девчонка чуть старше меня: большеглазая, с крупными солнечными веснушками, со смешной рыжей косичкой, конец которой затянут в худосочную «гульку». Она сидит впереди, тоже с мамой, и исподтишка дразнит меня: высовывает язык, раздувает щёки, как мой хомячок, строит рожки…

Я пытаюсь не обращать на девчонку внимания, а она распыляется пуще, и я не выдерживаю, показываю ей кулак.

— Кому это ты? — спрашивает меня мама.

— А пусть не дразнится, — говорю я.

А девчонка — вот ехидина! — как ни в чём не бывало, уже весело щебечет о чём-то со своей мамой.

Наконец, мытарство с очередью заканчивается, и для меня начинается новое испытание. Возле шкафчика, где запирается одежда, я ни в какую не хочу снимать с себя трусики: стесняюсь показаться голым! Вот-вот из глаз брызнут слёзы… Мама минут пять уговаривает меня раздеться. Говорит какие-то успокаивающие слова, а я боюсь поднять даже глаза. Дурачок! Совсем не понимаю: кому я нужен, кроме своей мамы? Голые тётки и девчонки проплывают мимо, будто меня и нет. Перекидываются словечками, смеются… А мне кажется надо мной. Но вот возле шкафчиков никого не остаётся. Пожилая банщица подходит к нам, о чём-то шепчется с мамой и тоже склоняется надо мной, мило воркует:

— Ну, что ты, ребятёнок, боишься? Видишь, вокруг никого нет. Я отвернусь. Смело снимай трусики и ступай за мамой.

Слова банщицы придают мне уверенности, я следую её совету.

Прикрывая тазиком перед, я следую за мамой, и мы оказываемся в клубах пара, журчащей и плещущей воды, множества женских теней и приглушённых голосов… Мама выбирает свободное местечко на бетонной скамье. Ошпаривает его из шайки кипятком, усаживает меня с тазиком и начинает мыть. И странно: я начинаю чувствовать себя здесь лучше и уютнее, чем в домашнем корыте. И мыло — земляничное — не так больно щиплет глаза, и мочалка, кажется, мягче. А главное: никто на нас не обращает внимания…

Вот мама в тазик снова набрала чистой воды, окатила меня, потом принесла ещё, поставила рядом, улыбнулась:

— Поплещись, а я пока схожу в парилку!

— Только быстрее, — заканючил я, проводив её тоскливым взглядом.

Я не любил и дома пластмассовые лодочки, уточек и лебедей: мы не взяли их с собой, как это делают другие… Куда как лучше играть в тазу с водой. Хлоп ладошкой, хлоп — ещё! Только брызги в разные стороны. За игрой я даже не заметил, как ко мне подкралась та самая девчонка, что в коридоре строила мне рожицы. Косичка её была расплетена, и я не сразу узнал бы в ней ехидину, если бы не веснушки и большие глаза.

Она молча села рядом.

— Мальчик, как тебя звать? — спросила ехидина.

Мне не очень-то с ней хотелось говорить.

— Коля, — пролепетал я.

— А меня — Катя, — представилась девчонка.

Как будто так уж мне нужно было её имя!

— А сколько тебе лет?

Я растопырил на правой руке пальцы, а на левой загнул мизинчик.

— Пять с половиной, — поняла моя новая знакомая.

— Угадала, — сказал я.

— Фи-и, тютя-растютя, — с каким-то превосходством просвистела ехидина. — Я думала, что ты старше… А я уже заканчиваю первый класс!

Мне стало обидно.

— Не думай, что я маленький, — сказал я, оправдываясь. — Я уже умею читать. Сам прочитал сказку «Курочка Ряба».

— Ха-ха-ха, — захихикала ехидина, ткнула меня мыльным пальцем в нос и, шлёпая резиновыми тапочками по лужам, растаяла в парах.

Откуда-то сбоку послышался её захлёбывающийся голосок.

— Ты представляешь, мамуля, — делилась она новостью со своей мамой. — Этот Колька уже читает, а ходит в женскую баню. Ха-ха-ха!

Слёзы унижения душили меня, я готов был от такого позора ревмя-реветь, не говоря о том, чтобы я сделал с этой ехидиной, будь я старше и сильнее…

И тут возле меня выросла какая-то тень.

— Мальчик, тебя обидели? — спросила тень.

Я с трудом стал поднимать голову: тень была настолько высокой, что глаза мои еле-еле достали её «макушку». Это была незнакомая тётя. Тётя-великан, тётя-Гулливер, как из сказки. Я таких высоких раньше никогда и нигде не встречал. Она улыбалась. Такая тётя никого не даст в обиду.

— Нет, — помотал я мокрым чубчиком.

Но тут на счастье появилась мама.

— Что случилось? — спросила она обеспокоено.

— Мне показалось, что мальчик плачет, — сказала незнакомая тётя-великан, и удалилась в сторону.

Уже после бани мама мне с гордостью сказала, что тётя, которую я принял за великаншу, была знаменитая баскетболистка Рая Салимова.

Таким оказался мой первый, и последний поход в женскую баню.

Источник статьи: http://mytashkent.uz/2014/03/26/kak-ya-mylsya-v-zhenskoj-bane/