Что надевали в вятской губернии на лошадь после бани поле чудес

Что надевали в Вятской губернии на лошадь после бани в чистый понедельник?

Такой вопрос есть в игре «Поле чудес»:

Что надевали в Вятской губернии на лошадь после бани в чистый понедельник? 5 букв.

Какой правильный ответ в игре «Поле Чудес»?

Оказывается на лошадь в «чистый» понедельник надевали штаны. Остается только гадать, какого же размера были эти штаны и как их надевали.

А человек был мучеником, святым, но всё-таки как-то так получилось, что стал покровителем влюблённых.

Даже если мы и изучали эту информацию о Древнюю Грецию на уроках истории в школе, не могу похвастаться, что вспомнила её без предварительных поисков в сети.

Это ведь Русь и конечно же дом,значит что-то домашнее поэтому ответ КУРИЦА

Самое главное полесское гадание — на кутье. Девушка зачерпывала первую ложку кутьи, заворачивала ложку и клала ее под подушку, чтобы во сне увидеть будущего мужа. А во что она заворачивала ложку?

Добрый вечер! Здравствуйте, уважаемые дамы и господа! Пятница! В эфире капитал-шоу «Поле чудес»! И как обычно, под аплодисменты зрительного зала я приглашаю в студию тройку игроков. А вот и задание на этот тур:

Вопрос: Самое главное полесское гадание — на кутье. Девушка зачерпывала первую ложку кутьи, заворачивала ложку и клала ее под подушку, чтобы во сне увидеть будущего мужа. А во что она заворачивала ложку? (Слово из 5 букв)

В преддверии Дня города мы рассказываем, какое историческое событие было дореволюционным аналогом современного празднования: масштабным гуляниям в XV веке предшествовала битва в Раздерихинском овраге.

В последние десятилетия празднование Дня города превратились для кировчан в совершенно обыденную традицию, разбавленную лишь приглашёнными звездами эстрады и масштабом салюта. Однако этот праздник довольно молодой, и его привычные нам ритуалы начали формироваться только в 70-80-е годы прошлого века. В то же советское время праздники старой Вятки оказались безвозвратно утрачены, хотя по масштабу торжеств с популярными ныне днями города легко могла бы сравниться Свистопляска – самобытный вятский праздник, имевший глубокие исторические корни, упиравшиеся в легенду о якобы «случайном» убийстве вятчанами своих друзей-устюжан в Раздерихинском овраге в начале XV века. Мы попытаемся разобраться, почему кровавая битва дала городу уникальный весёлый праздник, что на самом деле произошло в овраге, и почему дореволюционное общегородское веселье было настолько жестоким.

Легенда о «случайном» убийстве

Уникальность праздника Свистопляски в том, что она опиралась на довольно известные, хоть и окутанные тайнами, события вятской истории. Кто конкретно был автором легенды о «битве своя своих не познаша» — до сих пор является загадкой. Однако само сказание и по сей день остается самым популярным вятским мифом. В кратком изложении он звучит следующим образом. В начале XV века (в разных источниках фигурирует 1418 либо 1421 годы) отряд устюжан выступил на помощь Хлынову, осаждённому татарами. Союзные войска подошли к городу в ночной темноте. Наши предки не ожидали столь быстрой и решительной помощи и приняли устюжан за врагов. Сделав вылазку, жители Хлынова напали на устюжан, когда те поднимались в гору в районе Раздерихинского оврага, а устюжане решили, что на них напали татары.

Жестокая кровопролитная битва продолжалась всю ночь, и только с первыми лучами солнца и те, и другие увидели, что убивают друзей и союзников, православных людей. Осознав ужас братоубийства, мёртвых похоронили в общей могиле в овраге. Ещё до революции, ссылаясь на разные устные и письменные источники, называлась довольно значительная цифра погибших в несколько тысяч человек (от 4 до 9 тысяч). В дальнейшем в память об этом «несчастном случае» вятчане поставили на краю оврага часовню и учредили поминальный праздник Свистуньи (Свистопляски).

Битва не с врагами, а за власть

У любого рационально мыслящего человека, читающего об обстоятельствах «случайной битвы» в овраге сразу возникает вопрос — как можно всю ночь пребывать в неведении с кем воюешь и не отличить врага от друга? Ввиду очевидных странностей ещё в дореволюционные времена легенду подвергали ревизии вятские краеведы и историки. Так, авторитетный Александр Вештомов указывал, что причина битвы на самом деле — конфликт между Михаилом Россохиным и Анфалом Никитиным. Это были выходцы из Великого Новгорода, боровшиеся за власть внутри Хлынова. Никитин, лишившись политического лидерства и рассорившись с бывшим союзником, решил отомстить и привёл на берега Вятки дружину устюжских наемников. Так и случилась та самая битва в овраге, в которой, по мнению Вештомова, погибло 9000 человек, в том числе жители Устюжского края.

Современным историкам очевидно, что вятчане и устюжане вовсе не были в те времена союзниками, как рассказывает легенда. Отряд устюжан привёл на Вятку Анфал Никитин, бывший вятский наместник, который потерял власть, находясь в ордынском плену. В это же время в Хлынове утвердился другой политический лидер – Михаил Россохин. Освободившийся из плена Анфал предпринял попытку возвращения себе власти: собрав большой отряд устюжан, он двинулся к Вятке, желая изгнать из города Россохина, однако ночной штурм устюжан окончился неудачей: они были наголову разбиты вятским войском, причём сам Анфал и его сын Нестор были жестоко убиты. Таким образом, битва в овраге была всего лишь очередным, но, возможно, самым кровавым эпизодом борьбы за власть в Вятке. Впрочем, столь значительная цифра убитых подвергается сомнению большинством исследователей, несмотря на то, что наш город был тогда одним из самых крупных на северо-востоке страны.

Не печальные поминки, а весёлый праздник

От обросшего легендами эпизода XV века взял свое начало самый самобытный и оригинальный праздник старой Вятки — Свистунья или Свистопляска. Торжество начиналось каждый год в четвёртую субботу после Пасхи. Стартовал праздник в часовне у Раздерихинского оврага с панихиды. Однако на масштабные общегородские поминки это не было похоже, так как после молебна по всей Вятке разворачивалось буйное веселье: люди шумели, пели песни, свистели в свистульки, устраивали кулачные бои, угощались разными лакомствами, пили вино. Тут же была ярмарка: ставились торговые балаганы, а дымковские мастера заранее изготавливали полые глиняные шарики («шарыши») и дымковские игрушки — барыней, кавалеров, медведей, коров, козлов, лошадей, пышнохвостых птиц и дешёвые свистульки.

Раздерихинская часовня. Начало XX в.

Снова битва и опять между своими

Самый важный момент праздника заключался в фактической реконструкции битвы начала XV века. На кромке оврага разыгрывались как бы «шуточные», а на самом деле жестокие драки между двумя командами: одни пытались «штурмовать» овраг, взбираясь снизу, другие не давали им этого сделать и закидывали глиняными шарами величиной с апельсин атакующих. По воспоминаниям врача и мемуариста Савватия Сычугова, иногда такое празднество заканчивалось для одной из команд тяжёлыми травмами и побоями. Вот так Сычугов описывает этот эпизод праздника:

Интересно, что уцелевшие в шуточных (а иногда и не очень потешных) битвах шары можно было за копейки вернуть торговцам, а вырученную мелочь обменять на сладости и лакомства. Во время «боя» стоял чудовищный свист, вятчане болели за одну из команд, а девушки облачались в свои лучшие наряды на праздник Свистуньи.

Савватий Сычугов

Возрождение Свистуньи и еще одна смерть

Свистопляска оставалась самым популярным светским праздником старой Вятки вплоть до конца 1920-х гг. На исходе НЭПа Свистунья была запрещена, а Устюжская часовня взорвана. Вспомнили о старинном вятском обычае только в 1980-е годы. А первые шаги по восстановлению часовни были сделаны в середине 1990-х гг., когда спонсировать ее возведение взялся эпатажный предприниматель Артур Крундышев. Однако 16 октября 1996 г. в 8 часов утра во дворе дома по ул. Волкова бизнесмен и политик был убит выстрелом из ружья. Это стало одним из самых резонансных и до сих пор не раскрытых заказных убийств в новейшей истории города. Его связывали как с предпринимательской, так и с политической деятельностью Крундышева, который являлся одним из лидеров команды баллотировавшегося в губернаторы Геннадия Штина, лишь во втором туре уступившего Владимиру Сергеенкову.

Строительство часовни затянулось и завершилось только в 1999 году к 625-летию Кирова. На мемориальной табличке у ее подножия помимо основных дат в истории праздника Свистуньи и Устюжской часовни указана и фамилия Крундышева. В 2010 г. в часовне был совершен торжественный молебен по погибшим в страшной битве XV в. воинам в присутствии почетных гостей из Великого Устюга. Также состоялась своеобразная акция примирения: вятчане и устюжане по очереди испили воды из общего чана, обнялись и решили забыть былые обиды навсегда. Однако в дальнейшем возрождения праздника Свистуньи в близком к дореволюционному виде не произошло, только часть ее ритуалов (ярмарки, торговля изделиями народных промыслов) вошла в состав программы дней города.

Праздник уничтожен, но легенда остается

Жестокий праздник с почти настоящими боями в сопровождении оглушительного свиста и отсылками к реальной битве XV века был частью вятской самобытности, в отличие от типовых, шаблонных и забюрократизированных торжеств нового времени. Свистопляска вполне сравнима по своему характеру с подобными же средневековыми европейскими торжествами (типа карнавала с апельсиновыми боями в итальянском Ивреа), чьи традиции тщательно сохраняются на протяжении веков. Однако интересно, что хоть и сам праздник в советское время был стёрт из жизни вятчан, но легенда о «случайном» бое все также остается одной из самых ярких, популярных и таинственных в нашем городе.

Источник статьи: http://dom-srub-banya.ru/chto-nadevali-v-vyatskoy-gubernii-na-loshad-posle-bani-pole-chudes/

Что надевали в Вятской губернии на лошадь после бани в чистый понедельник?

Такой вопрос есть в игре «Поле чудес»:

Что надевали в Вятской губернии на лошадь после бани в чистый понедельник? 5 букв.

Какой правильный ответ в игре «Поле Чудес»?

вопрос меня привлек немного кривой постановкой(извините):из него следует будто лошадь в чистый понедельник мыли в бане и, после процедуры, на нее надевали штаны для «развлечения».)) Хотя этого быть не может, так как все развлечения, шедшие из язычества, носили обрядовый характер, значит преследовали какую-то цель. А какую цель скоро можно будет узнать здесь.

Правильный ответ в игре «Поле Чудес» на вопрос о том, что надевали на лошадь в Вятской губернии в чистый понедельник после бани? 5 букв — это «ШТАНЫ». Кто бы мог подумать! Умели развлекаться раньше крестьяне!

Много странных обычаев пришло к нам из старины, но ответ на этот вопрос викторины удивил сильно !

Как мне кажется, даже небольшие познания в анатомии позволяют вспомнить, что в крови человека есть красные кровяные тельца – эритроциты, переносящие кислород и питательные вещества, белые – лейкоциты, ведущие борьбу с болезнетворными микробами, тромбоциты, ответственные за свёртываемость крови.

Но, с учётом количества букв в игре «Поле чудес» одним из правильных ответов будет ответ, что в крови человека содержится АМИНОКИСЛОТА.

Добавлю еще фамилии философов. Пьер Абеляр — французский теолог, которого церковь назвала еретиком.

Рене Декарт — рационалист, метафизик.

Гегель- яркий представитель немецкой классической философии, весьма любим марксистами для цитирования.

Из отечественных Александр Герцен, Михаил Бахтин.

Правильные ответы в игре Поле Чудес следующие: бандитский город Мексики из 7 букв — это Тихуана, а из 6 букв — это Хуарес. В этих городах один из самых больших процентов убийств, наркомании и насилия.

В игре «Поле чудес» на вопрос о героях книги «Властелин колец» есть несколько ответов. Есть ответ из 8-ми букв, но есть и ответы, состоящие из 7-ми букв.

В данном случае ответами могут быть такие версии: ГЕНДАЛЬФ (мой любимый персонаж в книге) или МЕРИАДОК (Мериадок Брендибак — один из трёх хоббитов, которые отправились в путешествие вместе с Фродо).

Источник статьи: http://otvet.ws/questions/1955140-chto-nadevali-v-vjatskoj-gubernii-na-loshad-posle-bani-v-chistyj-ponedelnik.html

Что одевали в вятской губернии на лошадь после бани

Лошади вятской породы

Историческая справка

Происхождение

Вятская порода лошадей родилась на Северо-западе России в низовьях реки Вятка в Удмуртской области. Вид произошел путем скрещивания домашних пород с дикими лесными лошадьми. Аборигенные кони обитали в лесных широтах Крайнего Севера, поэтому животные приспособлены к трудным условиям.

В результате получена крепкая, трудоспособная и выносливая порода. Такие привлекательные характеристики пользуются популярностью у заводчиков до сих пор. Их используют в сельскохозяйственных работах, перевозках грузов и корреспонденции.

Пик популярности порода обрела в середине 19 века. Лошадей скупали не только на территории России. Они крупными партиями уходили за границу: в Париж, Роттердам.

От упадка до восстановления

Для транспортировки тяжелых грузов формировали упряжку из трех лошадей. В отличие от других пород, тройка вяток скакала галопом даже по бездорожью и труднопроходимым местам. Зимой груженые обозы с запряженными конями проходили свыше 6000 км.

Со временем разведение породы сошло на минимум из-за неправильного скрещивания с тяжеловесными породами. В течение долгого времени лошадь вятка находилась на грани вымирания.

Однако селекционеры вовремя заметили ухудшение ситуации и занялись восстановлением популяции вида. Сегодня вятская лошадь распространена в Кировском районе и Удмуртии. На конном хозяйстве свыше 350 голов породы. Здесь ведется точная перепись каждой лошади. На других территориях России порода редкая.

Практически исчезли

В конце 50-х годов из-за перехода сельскохозяйственной промышленности на механизированную произошло массовое сокращение поголовья лошадей. Их отправляли на убой на мясокомбинаты.

Вятская лошадь больше остальных пострадала в эти времена. Большинство племенных лошадей пустили на мясо, а хозяйства, которые разводили породу, закрыли. Кроме того, непрофессиональный подход к скрещиванию с европейскими породами привело к печальным последствиям.

Опыты привели к критическому вырождению породы. Лошади этой породы не водились даже в императорских конюшнях. Оставшееся поголовье планировали улучшить с помощью скрещивания с орловскими или русскими рысаками. Но попытки не увенчались успехом.

Заводские экземпляры характеризовались рабочими качествами, но на порядок уступали аборигенным по выживанию в тяжелых северных условиях.

Возрождение породы

Профессор М.И. Придорогин в девяностые года XIX века опубликовал статью о полном вырождении вятской породы. В середине 70 годов правительство занялось восстановлением породы.

В нескольких хозяйствах удалось найти десяток племенных голов особей вятской породы. Но предложенные виды в качестве разведения не устроили властей. Однако за сохранение и разведение взялись удмуртские селекционеры.

В области работают 6 ферм, разводящие вяток. В Ижевске ежегодно проходят испытания и выставки породы. Также продолжается селекционные разработки. Сегодня виду не грозит исчезновение.

Описание породы

Внешний вид

Лошадь вятка отличается крепкой мускулатурой и структурой тела. Благодаря телосложению хорошо смотрится в упряжке.

Вяток разделяют на два вида: удмуртский и кировский. Различия между ними незаметны. К особенностям вятских лошадей относят:

Невысокий рост: в среднем высота взрослой лошади не превышает 150 см. Иногда молодых жеребцов путают с пони, поскольку габариты схожи. Раньше высота достигала 135-140см. Сегодня встречаются экземпляры до 160 см ростом. Увеличение этого показателя говорит об улучшении качества рациона питания жеребят и кобыл.

Другие характеристики внешности:

Шерстяной покров и масти

Главной особенностью лошади считаются темные полосы вдоль туловища, именуемые «ремнями». На плечах черные пятна, поперечные полосы на коленях. Хвост и загривок покрыты густым волосяным покровом. Часто длинная челка спадает со лба, разделяясь на две стороны.

Основная масть (70%) приходится на саврасая различных оттенков – от белого до коричневого.

Разновидности: гнедо-саврасая, булано-саврасая, рыже-саврасая и черно-саврасая. Бывает, что в саврасой масти превалируют светлые волосы. Редко встречаются гнедые, русые, мышастые масти.

Отметины

Наличие белых отметин в окрасе лошадей вятской породы свидетельствует о «браке» среди племени. Таких лошадей выводят из производящего состава.

Допускается наличие небольшой звездочки на нижней части ноги. Положительным знаком служат полосы в виде зебры на ногах или темных «крыльев» на плечах.

Особенности характера

Лошадь вятка разводилась не ради мяса и молока, а как рабочее животное в сельском хозяйстве. Славится мягким, покладистым характером. Не упертая, в отличие от представителей прочих пород. Редко встречаются непокорные экземпляры.

В Удмуртской республике вятскую породу используют для обучения детей верховой езде. Для занятий подходят молодые лошади, поскольку они небольшого роста. Лошади выше 155 см не годятся для верховой езды. Вятки подвижны и наделены устойчивой психикой, поэтому используются для праздничных катаний.

Сфера применения

Кроме тягловой работы вятская порода используется для прогулок. Поэтому популярны вятки в туристическом бизнесе для организации походов.

Порода участвует в различных соревнованиях на ипподроме. Призовые места зачастую уходят именно этой породе. Выносливых и скоростных вяток применяют как помощников на охоте.

Некоторые хозяйства выращивают коней с целью получения мяса.

В XXI веке известно такое понятие как лошадиная терапия (иппотерапия). Мягкий, добродушный характер лошадей этой породы положительно влияют на здоровье человека. Общение с ними улучшает состояние людей, которые перенесли нервные или сердечно-сосудистые заболевания.

Достоинства и недостатки

Плюсы

Как и другие породы, лошади вятской разновидности наделены достоинствами и недостатками. К положительным чертам относят:

Минусы

Редким, но минусом, считается злобный нрав у жеребцов. В период полового созревания молодой конь способен кинуться на человека. Проблема решается путем его кастрации. Однако к этому прибегают крайне редко.

К недостаткам также относят непропорционально больших размеров голову. Из-за этого экстерьер лошадей этой породы выглядит неважно.

Саблистые ноги негативно влияют на продуктивность и производительность. Увеличившийся в процессе метизации рост не позволяет использовать животное для обучения детей верховой езде.

Несмотря на минусы, фермеры и заводчики считают вятскую породу идеальной.

Особенности содержания, кормления и ухода

Перечень правил

Вятские лошади не требуют особых условий в уходе и содержании. Однако, чтобы животные были здоровыми и сильными, соблюдают ряд правил:

Обязательно регулярно проводить осмотр зубов и состояния полости рта животного. Здоровые зубы имеют правильный прикус, отсутствует неприятный запах изо рта. При наличии удил животное не испытывает дискомфорта.

Рацион

Лошади вятской породы неприхотливы в еде, но нуждаются в разнообразном и сбалансированном питании.

Разнообразное питание положительно влияет на физическое здоровье, энергичность и выносливость лошади.

Если владелец решил заняться разведением вятской породы профессионально, надо уделить этому максимальное внимание. Процесс от зачатия до рождения жеребенка должен проходить под пристальным наблюдением ветеринара.

И обязательно подписывайтесь на канал, чтобы вступить в клуб настоящего фермерского хозяйственника!

Как это было: сарафан, сборник, душегрея и другая праздничная одежда русских крестьян

Сборник

Сборниками на Руси называли группу женских головных уборов. Уже в самом названии отражается особенность их кроя: верхняя часть была оформлена сборками (складками), которые образовывали этакий гребень. Этот гребень не только создавал неповторимый вид головного убора, а имел магический смысл – защита и продолжение рода.

У сборников в разных регионах России были существенные отличия. В одних областях они походили на кокошники, в других – на повойники. Повойниками называли головные уборы замужних женщин, которые выглядели как мягкая шапочка, под которую убирались волосы, заплетенные в две косы.

Во многих российских губерниях, особенно в Центральной России и в северных регионах, сборники использовали как свадебный головной убор, который надевали на новобрачную на второй день свадьбы или после венчания.

Понева

Рубахи

Уральские казаки свято чтили свои старинные порядки и придерживались традиционного быта вплоть до начала XX века. Распространялось это и на одежду. Женщины носили костюмы, которые состояли из сарафана и рубахи.

Такой костюм считается характерным для центральных и северных российских губерний. До середины XIX века уральские казачки носили в качестве головного убора круглые объемные кокошники

Сарафаны

Самыми популярными расцветками сарафанов были тёмно-синий, зелёный, красный, голубой, тёмно-вишневый. Отдельную нишу занимали свадебные сарафаны, которые шили из шёлка или парчи. Как правило, выбор ткани зависел от достатка семьи.

Что одевали в вятской губернии на лошадь после бани

ПО ДЕРЕВНЕ ХОДИТ ДРОЛЯ…

Произведения устного народного творчества – первые литературные опыты наших далеких предков до появления письменности. Всем известны русские народные сказки, народные песни, загадки, пословицы и поговорки, былины, сложенные в дальние-дальние времена. Когда на Руси появилась грамотность, произведения сразу стали получать авторство, поэтому устное народное творчество начало уходить в прошлое. Получили дальнейшее развитие разве что малые формы – пословицы, поговорки, загадки и особенно частушки. На деревенских вечерках эти четырехстрочные стишки порой выдумывались на ходу под наигрыш гармони, в ходе «топотухи», и, конечно, не записывались. Зато быстро запоминались слушателями и исполнялись уже другим человеком, не сочинителем.

Многие из нас знают немало частушек. Хотим познакомить читателей с частушками, которые собрал нолинчанин Сергей Родькин. Озорные и смешные, нам кажется, они порадуют читателей.

Я у дролечки на лавочке
Сидела под полой.
Петушки уже пропели,
Да не хочется домой.

Подарила я платочек
И сказала: «Береги!»
А он, чертова зараза,
Вытирает сапоги.

Была елочка зеленая,
Посохла на дрова.
Раньше я сушила дролю,
Теперь высохла сама.

Ты подружка моя,
Ветряная мельница,
Ты подружкою была,
А теперь соперница.

Вот уж осень на исходе,
Милый замуж не берет.
Попадет ему такая,
Посмотрю, как заревет.

По деревне ходит дроля,
Ходит, улыбается,
Золотые зубы вставил –
Рот не закрывается.

Не клони, рябина, ветки,
А то поломаются.
От любви девчата сохнут,
Да и парни маются.

Я хотела выйти замуж,
Мать корову не дает.
А жених такой попался –
Без коровы не берет.

Деревенские ребята –
Не ребята, а тузы!
Не берут девчонок замуж
Без коровы и козы!

Милка сшила мне рубаху
Из холщового мешка.
Чтобы тело не чесалось,
И работала башка.

Две старушки на печи
Ждут омоложения.
Одной 73 года,
Другая – без движения.

Мне такую кралю надо,
Чтобы служаща была,
Чтоб ходила с ридикюлем,
Говорила бы на «а».

Милый дроля на вечерке
Спросил, умею ли косить.
Что ты, леший бестолковый,
Больше нечего спросить?

Поцелуй меня, миленок,
Без отрыву сотню раз,
Лишь тогда тебе поверю,
Что любовь крепка у нас.

Муж на «грязи» собирался,
Говорю я: «Откажись!
Возле дома грязи много,
Раздевайся и ложись!»

Не слыхали? Обокрали
Новую столовую.
Повариху утащили
Самую здоровую!

Мой миленок за работу
Получил похвальный лист.
А целоваться не умеет –
Видно, неспециалист.

Хорошо гармонь играет,
Да невесело поет.
Хорошо милок ласкает,
Да нешибко к сердцу льнет.

Не ходите, девки, замуж,
За молоденьких ребят.
В голове гуляет ветер,
Как у мартовских котят.

Мне миленок хотел сшить
Хромовы сапожки.
Окаянный обманул –
Только смерил ножки.

На рыбалку муж собрался,
Говорит, с удачей жди.
Нарыбачился с друзьями –
Чуть живого привезли.

Раньше девок угощали
Кренделями сладкими.
А теперя телевизор –
Мягкими прокладками.

Пойду плясать,
Половицы гнутся.
Сарафан коротковат –
Мальчики смеются.

Моя милка нарядилась
В Новый год Снегурочкой.
Кабы что не отморозить
С этакою дурочкой.

Я хотел погладить место,
Где у милки декольте,
А она мне в знак протеста
Показала каратэ.

Мне купили бело платье
И сказали: «Не марай!»
Только вышла за ворота –
Утащили за сарай.

Домовая роспись в Вятском крае: старинные образцы народного творчества

В наши дни интерес к народной культуре очень велик. Люди возвращаются к корням и хотят знать историю родного края. В своей статье я хочу рассказать о таком явлении в искусстве, как домовая роспись. Вы увидите фотографии из Кировского областного краеведческого музея и Историко-краеведческого клуба «Мир». Вот уже не одно десятилетие проходят экспедиции в поисках уцелевших росписей. Представленные работы происходят из Лузского, Подосиновского, Мурашинского районов Кировской области, Кичменгско-Городецкого и Великоустюжского Вологодской (ранее Сольвычегодский, Великоустюжский и Никольский уезды Вологодской губернии и Орловский уезд Вятской губернии). Вятские мастера выполняли росписи в Вологодской, Пермской губерниях, на Урале и Русском Севере. Самая ранняя датированная роспись в собрании музея — 1889 год.

Роспись в крестьянской избе появилась после перехода от так называемых «черных» печей к «белым» (с XV века получают распространение печи с трубами) и располагалась только в определенных местах. Она украшала главные, наиболее почитаемые места в доме: входную дверь, пространство возле печи (очага), располагалась по периметру собственно избы (красного, переднего угла), на воронцах (полках), матицах, грядках, на киотках (божнице), на шкафах-горках, сундуках.

Народная домовая роспись формировалась под влиянием декоративной религиозной и светской живописи. Расцвет ее приходится на 1880-1910 гг.
Одним из излюбленных героев домовых картинок был лев (лёва), часто напоминавший сторожевого пса. Львов помещали в самых главных, пограничных местах: на входной и голбечных дверях, на припечных досках или на залавочных рамах (охраняли печь, очаг).

Непременными персонажами домовой росписи были птицы. Они как и львы охраняли избы, а потому часто располагались рядом со львами или даже вместо их. Среди птиц присутствуют голуби, совы, курочки, филины, галки- воробьи, вороны (грачи-дрозды), кулики-чибисы. При этом только в Вятской губернии сова была положительным образом.

Наиболее редки изображения людей. И конечно, в росписях присутствуют цветы: на деревьях, на ветках, в гирляндах. Растительный орнамент — отображение Дерева жизни и цветущей земли.

Автор: Ирина Лямшина (по материалам Кировского краеведческого музея)

Ах, как воет, как бьется — кликуша!
Коли можешь — пойди и спаси!
А тебе-то что? Полно, не слушай…
Обойдемся и так, без Руси.

Болезнь эта, именуемая в народе кликушеством, не одну жизнь сломала. Кликуша или крикуша — припадочная, бесноватая, одержимая нечистым духом женщина. Мужчины этому почти не были подвержены. Народ считал, что именно бес, вселившийся в человека, заставляет его кликать-выкрикивать имя того, кто навел порчу.
Порчу же навести можно было запросто: поднести в виде пищи или питья, подложить под порог или на дорогу заговоренный предмет. Иногда достаточно взгляда или удара по плечу. В нашей Вятской губернии беса, вошедшего в кликушу, не относили к разряду злостных, считали его больше шутом, а отождествляли его предки наши обычно с кикиморой. В России XIX-XX вв. кликушеству могли быть подвержены люди всех возрастов начиная с 12 лет.

Испорченные женщины обычно кричат голосами разных животных, пророчествуют, плетут несуразицу. Припадки эти особенно усиливаются при богослужении в церкви, они сопровождаются резкими движениями, а то и падением или обмороком. Особенно кликуши боятся креста, святой воды, ладана, звона церковного колокола.

В былые времена слову кликуш абсолютно верили, горе было тому, на кого укажут они, будто этот человек на них навел порчу. Дело зачастую заканчивалось судом, а то и просто самосудом. Но уже с Петра I власти попытались кликушество искоренить: было официально заявлено, что порчи не существует, а обвиняющие кого-либо в напускании порчи отправлялись в смирительный дом. Среди кликуш и вправду к этому времени появилось много симулянток и притворщиц, не от хорошей жизни, конечно.

Для того чтобы проверить, истинная ли это кликуша, прибегали к действию святой воды и ладана — настоящая кликуша обязательно закричит. Тут-то и начиналось доморощенное лечение, которое иногда заканчивалось весьма печально. Считалось, что помощь врачей в данном случае абсолютно недейственна, ведь даже не каждый священник обладал даром изгнания бесов.
Кликушам приписывали ясновидение, способность пророчествовать, указывать потерянные вещи. Так считали в Вятской и в соседней Пермской губерниях. Север и северо-восток России, в том числе и наши края, были богаты на кликуш. У нас к ним относились ласково, даже считали мученицами.

Несмотря на суровые указы правительства, бесноватых кликуш привечали в храмах и монастырях. Во время церковных служб их обычно удерживало несколько человек, а к причастию подводили насильно, после яростного сопротивления. Зато уж подобные картины усмирения беса, сидящего в человеке, производили на богомольную толпу сильное впечатление.
В двадцатом веке кликушество становится редким явлением, формы его более мягкие, но тем не менее совсем оно не исчезает. Вот что несколько лет назад рассказал священнослужитель из села, находящегося неподалеку от Ижевска: «А одна женщина, одержимая бесами, не могла подойти к иконам. Она одно время ходила к экстрасенсам, там бесовство в нее и вселилось. Я исповедовал ее, заставил помолиться перед иконой и запретил ходить к экстрасенсам — нечистая там сила».

Кое-где в России, в том числе и в Прикамье, икота считалась разновидностью кликушества. Икотой называли и человека, больного икотой, и того, кто напустил икоту. Известны в наших краях случаи, когда за обвинение в напускании икоты обвиняемого пытали и заключали в тюрьму. Особенно много описано икотников в соседней Пермской области. Страждущие икотой наиболее тяжело переживали чтение Евангелия и церковные песнопения, при этом испускали пронзительные крики.
Икотки, икотницы, как и кликуши, также могли предсказывать будущее, к ним часто ходили ворожить на близкого человека, на пропажу. «Когда у меня в войну от мужика писем долго не было, ходила к икотке. Она мне сказала, что он живой, и верно ведь».

На Каме считали, что знахари могут вылечить икоту. Недолеченная икота уже не говорит, а только ухает. После лечения больная будто бы родит какую-нибудь мерзкую мелкую тварь. Это и есть икота, которую с молитвой бросают в огонь. В печи она кричит на разные голоса, а в это время необходимо перекрестить заслонку. Знающие люди говорят, что если икоту не сжечь, а только закопать, то она непременно выберется из земли и снова вселится в кого-нибудь.

Двадцать первый век на дворе, а мы до сих пор не можем понять многое из того, что касается веры нашей. Впрочем, я и сам не уверен, а стоит ли это понимать умом, когда надо просто верить в многое из того, что наработал духовный опыт наших дедов и прадедов.

Русское население Вятского края (очерк Н.А. Спасского, 1880 год). Часть 2-я.

Роды крестьянской женщины происходят обыкновенно в тесной курной бане. Бедная (т.е. недостаточная) женщина иногда сама на несколько часов до родов нарубит дров, снесет их в баню и затопит печку. У состоятельных крестьян кроме повитухи приглашается кто-либо из женщин-родственниц. В бане родильница остается трое суток. Одну ее в бане никогда не оставляют вследствие суеверного убеждения, что банник (нечистый дух) в отсутствии людей бывает властен располагать смертью и жизнью роженицы. После того как родится дитя тотчас же оплескивают его теплой водой. Затем начинают его парить лиственными вениками и часто до того сильно, что на коже новорожденного оказываются водянистые пузыри. Операция парения в бане производится по целой неделе, а иногда и более. При омывании детей водой смесей особенных не употребляют, кроме одной щепотки соли, которая кладется в воду крестообразно с произношением слов: «Во имя Отца и Сына и Св.Духа, аминь», или же солью посыпается голова дитяти. То и другое делается с той собственно целью, чтобы дитя не могло подвергнуться урокам при взгляде на него посторонних лиц. Члены новорожденного, почему-либо кажущиеся повитухе неправильными, выпрямляются в первое же омовение. Процесс этот производится таким образом: повитуха кладет дитя на свои колена, первоначально обеими руками ровняет голову, потом разглаживает спину, наконец подтягивает правую руку к левой ноге, а левую руку к правой, и при каждом действии сжимая губы издает скрипучий звук. В тех случаях, когда дитя вскрикивает, бабки считают его испуганным и прибегают к новому способу ровняния. Сама бабка отыскивает конец мочала, которым измеряет руки и ноги. Если найдет какую-нибудь несообразность в членах, то начинает излечивать испуг таким образом: сидя на полке бани с дитятей, передает мочало другой женщине, какая находится с ней в бане, и приказывает взять в руки топор, а мочало положить на порог и дожидаться ее вопроса: «Что сечешь?» Приготовившаяся сечь мочало должна отвечать: «Испуг». Повитуха после сего говорит: «Секи пуще, чтобы не было». Таковые действия должны повторяться три раза, после чего будто бы уничтожается испуг дитяти.

С давних времен живет в народе вера в лешего, черта, суседко, водяного. Сейчас мы можем узнать как жители Яранского, Кикнурского, Шарангского районов представляли этих существ.

«Лихоманка — бог болота. В народе ее представляют женщиной средних лет, стройной, с длинными волосами. Всех посетителей болота она дарит болезнью — потеть, чувствовать озноб, жар. Лихоманка ведет кочевой образ жизни, переселяется с места на место, ходит из края в край, заставляя народ хворать (болезнь называют: «комуха бьет или лихорадка бьет»). Говорят, если пристанет лихоманка — так она замучает. Лечению шептунов поддается слабо.»

(Краеведческий сборник «Наш край» — № 1, 1997 год, г. Яранск Кировской области.)

Сегодня мы все чаще и чаще обращаемся к опыту наших предков: как они дом вели, как оберегали жилище от нечистой силы, от бед и несчастий? В наше время понять смысл некоторых обрядов, примет и поверий довольно трудно — слишком уж изменилась жизнь.

В представлении наших прародителей мир был полон злых и враждебных сил, от которых нужно было обороняться. Родной дом — это первая надежная защита. Ведь не зря говорят: дома и стены помогают. Поэтому при возведении жилья соблюдалось множество различных примет и обычаев. Нельзя было начинать работать в понедельник: его считали несчастливым днем. Многие крестьяне верили и в такую примету: «Если три лесины не понравились с прихода в лес, не руби совсем в тот день». На постройку не брали дерево, зацепившееся при падении за другие деревья, так как считали, что если взять это дерево, в доме будут умирать жильцы. К плотникам относились с уважением и даже с суеверным страхом. Ведь они, если их чем-то обидеть, могли сделать дом несчастливым. Верили, что они в силах дом «заговорить» на беду, положить в сруб «горе»–дерево или вбить в стену гвоздь от гроба. Тогда уж точно не будет жизни в этом доме. А еще они могли зло пошутить над хозяевами. Специально оставляли между бревнами сруба щепку дерева, закладывали под крышу трубку из бересты, которые впоследствии могли издавать различные звуки. В таком доме вечером и ночью постоянно слышались шорохи, скрипы, а зимою еще долгие свисты и завывания. Вот тогда-то и рождались поверья о добрых и злых духах.

Добрый домашний дух Воструха, к примеру, живет за печкой и караулит воров. Ничего не пропадет из этого дома: ни достояние, ни красота, ни непорочность юных девушек, там живущих.

Домовой хоть и ходит по ночам, как всякая нечисть, но он не злой, а скорее причудливый. Кого полюбит, тому служит беззаветно. Всем известен обычай «присесть на дорожку». Все члены семьи, и отъезжающие, и провожающие, присаживаются кто где и минуту сидят не разговаривая. Считается, что в эту минуту домовой благословляет хозяина на дальнюю дорогу и может шепнуть или навести на мысль о том, что позабыли сделать или взять с собой.

Жердяй — самый бестолковый дух с судьбиной, лишенной всякого смысла. Длинный, тощий, он шатается ночью по улицам и заглядывает в окна, попусту пугая людей.

Жировик обожает жить в тепле. Ночью жировик возится с немытой посудой, вылизывая ее и покряхтывая от удовольствия.

Старушка Дрема проскальзывает в дом, когда сгущаются сумерки, чтобы навевать детям и хорошим людям сладкие, добрые сны.

Кикимора — недобрый дух крестьянской избы. Себя Кикимора считает великой рукодельницей, особенно любит хвататься за оставленную хозяйкой прялку или вязание, но проку от ее работы ни на грош. Все перепутает, скомкает, порвет да и бросит в сердцах. А кого невзлюбит, может и со свету сжить.

Клетник — хозяйничает в кладовой, устраивает осмотр добру, перекладывает с места на место, шумит. Если осерчает на хозяина, порвет мешки и разбросает зерно, может и крышу прохудить.

Злобный старикашка Банник, живущий в бане, страшно не любят тех, кто моется после полуночи или в четвертую очередь, так как в это время он моет чертей. Ну, а коль приспело мыться в «чертову» очередь, мужики брали вилы, размахивали ими из стороны в сторону до самой бани, разгоняя чертей.

«Не буди Лихо, пока оно тихо», — так говорят о сумасбродном одноглазом духе, который бросается на кого попало сослепу. Иной раз обойдет злого человека, грешника, а навалится на хорошего да трудолюбивого и будет на шее сидеть, ноги свесив.

Многих духов всерьез стоило опасаться, и не только духов, но и людей с недобрыми помыслами. Вот и придумали люди целую систему оберегов.

К двери прибивали подкову (да и сейчас прибивают), причем рогами кверху. Вера в счастливую подкову распространена во всем мире. Во-первых, железо отгоняло злых духов, а конь был символом богатства, предвестником счастья.

О подкове существует несколько легенд. Вот одна из них. Дьявол, который ходит обычно по кругу, в случае с подковой, обречен метаться от одного конца к другому, ибо круг разомкнут, и некогда ему чинить свои козни людям.

Над дверями вешали пучки чародейных трав на красной тесьме. Например, крапиву; считалось, что ее свойство — жгучесть — отгоняет нечистую силу от дома. Вообще к травам на Руси было особое отношение. У знатоков трав и кореньев был свой травник, который они передавали друг другу. Травы собирались знаючи, то есть с таинственным умением доставать их: в каких местах, в какое время и каким способом. Ночь на Ивана Купалу признавалась лучшим временем для этого. У знахарей или, как их еще называли, зелейщиков были травы на все случаи, на все болезни.

Над дверями вешали не только травы, но и прибивали кованый гвоздь. Верили, что он отнимает силу у злых и недобрых людей. В избе напротив двери вешали старые и изношенные лапти. Всякий недобрый человек ломал свой черный глаз на лаптях и никого уже сглазить не мог.

Наверное, нет ни одной семьи, где бы не было полотенец или рушников, как называли их раньше. Они сопровождают человека в течение всей его жизни: в свадебных, родильно-крестильных, погребально-поминальных обрядах.

В Яранском краеведческом музее хранится уникальное полотенце, датируемое 1893 годом. Нам интересна его вышивка. Сюжет тысячелетней давности. Возможно, даже те рукодельницы, которые вышивали рушник сто с лишним лет назад, не смогли бы объяснить все символы вышивки. А мы можем только догадываться. В центре — женская фигура. По краям — кони с всадниками. Кони почти всегда присутствовали на вышивке того времени. Уже говорилось — как символ счастья. Крестьяне коня обожествляли.

Центральная фигура одновременно обозначает древо жизни и женщину-мать, готовую к деторождению: на широкой юбке вышит круг — беременность, из-под юбки кроме ног женщины видны маленькие ножки ожидаемого ребёнка, в верхней части — светлый овал — грудь, готовая к вскармливанию. Наверное, основная идея вышивки — поклонение Женщине-матери, продолжательнице рода человеческого. О нынешнем поколении, к сожалению, такого уже не скажешь. Может быть, это полотенце оберегало еще не родившееся дитя, так как в нашем несовершенном мире особо уязвимыми являются именно дети. Потому и отводится особая роль «оберегам детства».

Будучи беременной, наиболее рисковая женщина, желая узнать, суждено родить ей мальчика или же девочку, давала из рук своих медведю хлеб (конечно, медведю ручному, дрессированному, каких часто водили скоморохи на потеху людям): если рыкнет, то родится девочка, замычит — мальчик. Поступок, надо сказать, довольно смелый: рыкни зверь яростнее, посильнее — не трудно догадаться о последствиях подобного эксперимента для беременной женщины.

Когда рождался ребенок, его от трех до четырех недель старались не показывать чужим людям, дабы не сглазить. Когда кто-либо хвалил ребенка, мать, подобно волчице, слизывала сглаз с лица. Когда у ребёнка стригли первые волосики, то его сажали на медвежью шубу, чтобы он был богатым.

К детским оберегам можно отнести также «наузы» — вязание знающими людьми «хитрых» узлов, которые затем носились на руке, ноге, поясе или в качестве налобной повязки. От этого старинного обряда осталось выражение «все, завязал» (больше не повторится) или «как завязано» (что-то не получается, не удается).

Внимательно присмотревшись к семейным обрядам, невольно замечаешь, что за ними стоит искреннее желание сохранить дом, жить в мире, радости, здоровье и достатке. Это можно выразить примерно такой благожелательной фразой:

«Да будет счастлива наша семья,
Будем в сытости и благоденствии,
Пусть неприкосновенным будет наше имущество,
И да разыдутся враги наши!»
Конечно, можно верить во все эти заговоры, приметы и поверья, а можно и не верить. Но иногда кажется, что некие таинственные силы действительно незримо вмешиваются в нашу жизнь. На этот случай слова древнего заговора будут-таки не лишними:

«Перекрестясь, благословясь, пойду из дома за ворота в ту сторону, куда охота, с пути-дороги не собьюсь и с бедою не столкнусь, зло подальше обойду, а добро везде найду».

(Краеведческий сборник «Наш край» — № 5, 2001 год, г. Яранск Кировской области. Валентина Королёва, ст. «Храни меня, мой талисман»)

Куклы Лихоманки (Лихорадки)

Лихорадки (они же Лихоманки, они же Трясовицы) – это злые демоны болезни в облике женщин-сестер. По преданиям, демоны-лихорадки залетают в дом через трубу или окно ночью и вселяются в людей, начинают их трясти, расслаблять их суставы и ломать кости. Измучив одного, лихорадка переходит в другого.
Согласно славянской мифологии, создал Лихорадок Чернобог из грязи, болотной жижи и колючек репейника. Летом богатырь Перун загоняет злых лихорадок в адские глубины огненные, потому в это время людям они не опасны. А с началом зимы, когда Перун засыпает, Чернобог насылает их вновь на род людской.
Как начинает день быть короче ночи, нужно начинать беречься их. Например, защитных кукол делать.

Тряпичные куклы Лихоманки – болезней приманки.
Их роль – привлечь к себе внимание злодейки-болезни, залетевшей в дом: залетит злой дух болезни в дом в поисках своей жертвы, увидит ярких нарядных кукол Лихоманок, узнает в одной из них себя, и вселится в неё вместо кого-то из домочадцев.
Если в доме кто-нибудь болел, хозяйка уговаривала куклу освободить человека от болезни, начиная дополнительно украшать ее одежду и делать подношения. Когда добрые уговоры не помогали, хозяйка могла начинать бранить ее, обещая выставить на улицу, где холодно и голодно, или пугать, что бросит в печь.
Делали их из щепок, обмотанных лоскутками, обязательно из сношенной одежды. При этом сами куклы должны быть яркими и привлекательными.

Изготавливая лихорадок, обязательно читали заговор, называя каждую по именам. Мастерство состояло в том, чтобы вязались куклы в ритме наговора, последний завязанный узел, совпадал с последним словом.

Я отношу Лихоманок и к защитным, и к очистительным куклам, так как отработавших свой срок куколок сжигали по весне на Сороки или Масленицу, Весеннее равноденствие (в разных местах по-разному). Сгорая на костре, Лихоманка выманивала из дома беду.

«ВОГЛЕННЫЙ» В ФОЛЬКЛОРЕ КИРОВСКОЙ ОБЛАСТИ

В июле 2005 г. состоялась фольклорная экспедиция Вятского государственного гуманитарного университета в пос. Верхошижемье Кировской обл. (руководитель — В.А. Поздеев).

В числе прочих материалов были записаны тексты об огненном змее, продолжающие традицию, зафиксированную еще в XIX в.
«Огненный прилетает ночью огненным снопом и рассыпается над теми домами, где томится жертва тоски. Огненный является перед жертвой тем призраком, о котором она тоскует. Если тоскующая о посещениях огненного не скажет соседям, то он в конце концов ее задавливает.

В вятском говоре огненного змея называют вогленный.

А-а, вогленный? Я это слышала. О, у меня хозяин даже видел вогленного. ‹…› А, вот, говорит, тогда он, это, тоже заболел. Ак его поставили там сторожем на свинарнике. Ну, он, гот, я вот чо-то эдак-ту стою, и вдруг воглиной летит с кладбища. Ой, говорит, так страшно! Да он так большой, гот, тянется большой. И с такой быстротой так и летит вот туды.

[В трубу или вот просто?]

Ага, просто, от свинарника так всё и летел. ‹…› Ну, он большой, говорит, больно уж хвост-от растянулся длинный, красный, ой!

Да, вогленный, да, красный. Вы не видали самите?

Ой, страшно… А вот из этого дома, вот они, это, который
маленький… А мы, гот, с Валей стояли, и как раз этот вогленный летел. Тоже с кладбища летел. И он тоже в эту сторону летел. ‹…› А здесь вот кладбище.

Да, да, наше. Дак они уж: «Мы видели». Я: «Чё, как,
говорю, вы видели?» — «Что ты! С какой быстротой он летел, мимо нас пролетел, возле самых! Да где-то невысоко и летел-ту с кладбища».

[И близко, да? Был ли от него вред какой-нибудь?]

Ак про вред я не слыхала. Нет, наверно.

[А кто такой вот вогленный? Это тот как бы умерший человек, да или как?]

Это вот, я слыхала, у нас, это, была соседка.
Её мужика зарезали. Она молоденька ишо была.
‹…› Летал, говорит, он туда.
‹…› Бывает, бывает — у людей-то было.

[Не слышали, допустим, такой вот случай: к жене умерший муж прилетал? Через трубу…]

Да, это было, это было, даже так было, что я слыхала. Страшно.
Ну, вошшем, ребёнок был. ‹…› Ему досталась песня вот такая. Он дожил до лета.
Он был в этом, работал, раньше МТС был. Ну, вошшем, запчасти мыл да всё там такое. И в соседнее село пошли они в кино. Он ушёл в баню. Вот. А ждут ждут — не могут дождаться. Пришли — он уже мёртвый. В бане. В семнадцатьто лет! Надо жо! Ак вот ему песня экая досталася, самая плохая. Вошшем, если будитё, так вот не дай Бог этой песни.

[Нет, мы сейчас про вогленного говорили,
что какой-то ребенок.]

Ага, да, ребёнок-то да, вот да, ребёнок-то, а был ребёнок. Ну, вошшем: «Мама! — а он папой как звал, — дак чего же у папы ноги-те копыта ведь! Как это так?» И он, гот, сразу — как эдак ребенок-то так сказал — и сразу его не стало, улетел в это.

[И больше не появлялся?]

Да, и больше не появлялся. Так это было чо-то, грит:
«Мама, а почему у папы-те ноги-те копыта какие-то?» Ну, копыта какие — лошадиные или какие. Ребёнок-то увидел. Наклонился и видит у его.

Это правда-неправда, это я
только слышала.

Говорили, говорили. А потом у её скараулили,
что она открывает вьюшку-то, и, знаешь, это, родственники запретили ей это делать. И набили ей постель — ну, как раньше постели были и матрас под низ — гороховым виклином.
Да, это в последнюю-то ночь как это набили-то
виклином-то, он, говорит, прилетел и сказал: «Ага, скоро догадалась». И больше не был он. Ну, это правда-неправда, а это не у меня, а у соседей было.
И не в моем возрасте это было — мамино поколение.

(Валентина Ивановна Малышева, 1930 г.р., и Нина Малышева; зап.
Л.А. Зайцева, А.В. Денникова, Н.С. Кротова (Петрова), Е.Г. Смертина).

Вогленные, говорят, летают. Как, говорит, сноп летит и в кожух распадётся. Я тоже не видала.

Нет, тоже не знаю ничего. Ничего не знаю, девочки, только слыхала вот это «вогленный». Чё-то, говорят: «Мы видали» — я не видала.

[А что говорят, что рассказывают про них?]

Ну, будто бы он прилетит, в кожух рассыплется. В избу придёт кто-то как вогленный, как бы человек вроде там. Придёт в избу к кому-то. Раньше, мол, переживали здорово, так, я думаю, переживали здорово, там на войне же погибали, и это… переживает за кого-то, думает всё, думает, и вот, мол, вогленный прилетит.

[Что он делал? Придёт он в дом — и что он сделает?]

Ничего, вот, тоже не знаю. Вот так мельком слыхала. Нет у меня. Я всего этого боялась

(Александра Чуняева, около 60 лет; зап. А.В. Денникова,
Н.С. Кротова (Петрова), А. Кайсин).

Вот раньше всё, говорят, если кто то вот у кого-то умрёт да вот он больно скучает, дак, говорят, кто-то летал.

Да, вогленный летал, вот это я слыхала, да, это вот бывало. ‹…› Говорят, что, вот, это к полночи к ним прилетает, во вьюшки: видимо, вьюшки не закрывают. Чё-то я вот это слыхала. Говорить я много не знаю.

[Как он выглядел?]

Как сноп чёрный.

[Искры, да, были еще?]

Да-да-да. А меня Бог пасёт от этого

(Нина Кузьминична Золотарева, 1937 г.р.; зап.
Л.А. Зайцева, А.В. Денникова, Н.С. Кротова
(Петрова), Е.Г. Смертина).

(«Живая старина» №1, 2012 г, стр 23-24)

РАССКАЗЫ ВЯТСКИХ СТАРИКОВ О ЛЕШЕМ (часть I)

1. Ехали мы как-то по солому, а лошадь вдруг не захотела ехать, учуяла лесного, а мы не видим его. Так и проехали домой без соломы. А назавтра поехали – и все нормально.
(д. Лазанёво, Харина Антонина Павловна, 1932 г.р).

2. Иду я в два часа ночи, ну и такой ветер поднялся, песни, гармонь играет. Пять минут прошло, и всё кончилось, не стало. Опять ветра не стало, и никакая гармонь не играет больше, кусты не гнет больше.
(д. Часовня, Полудницын Петр Матвеевич, 1937 г.р).

3. Я видеть не видел, но слышал. То он запоет, так мелодично запоет (там же лога крутые), я слышу – такую хорошую мелодию запоет, слова я не понимаю. А то засвистит, что уши у тебя дерет.
(д. Терешовы, Шушаков Александр Иванович).

4. А осенью, когда ветер там, в лесу деревья скрипят, это, говорят, лешие поют такими голосами. Это не к добру услышать, как леший поет, к смерти. (д. Лозанёво, Варанкина Марина Денисовна, 1924 г.р.).

5. Редко это, чтобы он показывался. Всё больше слышно что-то, пение там. А так, ну, может женщиной, мужчиной высоким.
(д. Аверины, Варанкина Галина Алексеевна, 1946 г.р).

6. Лесной – леший. Его видно. Вот так вот поглядишь. По вершинкам смотришь – и как бы дорога прямая-прямая. В лесу-то не заметишь, а по вершинкам смотришь – видишь. Ага. Вот тут костер разводить не надо. А разведешь – всё равно ветром раздует или чё-нибудь, гроза будет. Все равно придется уйти. Такой ветер, как не знаю, чё будет.
(с. Гордино, Тебенькова Александра Кондратьевна, 1934 г.р., уроженка д. Петрушонки).

7. Его не видишь. Ветер! Ветер видишь поднялся, поднялся – так полосой и идёт. Песок крутит кругом – кругом – кругом. Я раньше у бабки с дедкой слыхала. Если ты идешь, ничего не трогаешь и его не поминаешь, и он никого не трогат. А если ты поминаешь его,называешь, вот он тебя и захватит.
[А как же его называть?] Зачем тебе его называть? Пусть он ходит. Вот, говорят, надо так говорить: «Ты идешь по своей дороге, я иду по своей». (пос. Бор, Сидорова Зинаида Егоровна, 1923 г.р).

10. Мы раньше там жили. У нас сначала был чужой тятя, мужик-от. Вот он, говорят, знался с им. Дак там был обмен, а за обменом гора (я даже за ягодами туда ходила). Вот этот дядька с им знался. «Вот, – говорит, – ходил, ходил за рябчиками». Вот ходил, ходил – никак не может. И с ём не встречается, не по ему. Он шел, шел по этому угору и две собаки выскочили. Большие собаки! Навстречу такой большой – фартук портяной с нагрудкой. Попадается. «Чего? Пошел на работу?» – «Ничего не могу выходить». – «А ты, – говорит, – ходи, не делай там, кто сколь убьет, кто где убьет. Ты видишь, не видишь – иди! Ты иди той стороной!» Он пошел. Еле. Бывали такие котомки на крошнях (такая сплетеная как доска, крышка да нёсла) и рюкзак. Рюкзак привяжут, чтобы там не давилось. А то давится. Дак вот полную наклал. Уже больше класть некуда этих рябков и полюшек. Они как рябки, но только большие. Полную эту набрал. (пос. Бор, Сидорова Зинаида Егоровна, 1923 г.р).

11. [Удачливые охотники не знаются с лешим?] Да. Это еретники такие.
Есть. Там за Камой Горьковская деревня. Там Степан жил: без ружья добывал. (д. Харины, Харина Вера Афанасьевна).

12. Мама говорила еще. Человек в деревне был, в лес ходил без топора, но много дров приносил. Видимо, знающий был, помогал ему кто-то. А то как? (д. Полунята, Габов Альберт Петрович, 1954 г.р).

13. Лесной, когда привидится, то это не к добру. Может кто-то из родителей или скотинки умереть. Там наверху раньше был огород, вот мы с подругой сидим там вечером, еще молодые были, а между нами подпора. Я про вечерку стала рассказывать. Она: «Тише, тише»» Потом: «Мимо нас мужик на лошадях проехал». В одну сторону смотрели, а я ничего не слышала. Потом у этой девушки отец умер.
(Лазанёво, Харина Антонина Павловна, 1932 г.р).

14. Мы как-то раз по ягоды ходили по реке Созим. По ручейку иду, слышу песни: мотив есть, а слов нет. Так я ягоды бросила, убежала на дорогу. Мой потом на мотоцикле разбился, лежал девять месяцев в больнице. Я-то раньше тоже не верила, а как сама услышала…
(пос. Афанасьево, Маркова Варвара Сергеевна, 1927 г.р).

15. Старухи раньше болтали. Он тоже пошел баловаться лешим, собирать там сена да что. Завиват ходит. И тут два парня большие были, косили они. Он перед ими давай завивать, собирать сырую траву. Так прямо собирается, вьет, вьет, так прямо клочьями кидат и везде на кустьё. Ветер поднялся. «Постой!» Стали рубить косой в этом ветру. И ему, говорят, попали. Вот чего они ему отрубили? Он молодой был. Он приходит домой, жалуется: «Вот там-то я ходил, дак там косят, дак вот как меня разрубили!» А ему отец: «А чего ты делал?» – «Они, – говорят, – косят, а я траву на кустья повесил». – «Зачем баловаться? Так, – говорит, – не надо. Они тебя не трогали. Не надо было так делать». (пос. Бор, Сидорова Зинаида Егоровна, 1923 г.р).

16. Вот мне отец рассказывал, много раз повторял. Вот они пошли километров за 15 – 30 за Каму за липой на лапти. Они ребята были по 15 лет. Ходили – ходили голодные: две картошки у них было. Вот они развели костер греть эти картошки. Ночью поднялся ветер, верхушки деревьев зашумели, и выходит такой – борода до пят. «Убирайтесь, ребята, здесь сейчас свадьба поедет». Они убрали костер – ветер затих. Кто видел лешего, тот долго не живет. Не к добру он видится.
(д. Щукино, Коршунова Лидия Кузьминична, 1936 г.р).

17. Это такой был случай до войны. У нас ехал отсюда на лошади мужик на санях зимой. И вышел длинный-длинный мужик как бы в белом одеянии. Посреди дороги встал. Лошадь испугалась и встала на задние ноги. Называли «на струбли». Я не знаю что делать. И что это всё равно не к добру. Мужик-то даже ине верующий был, а все равно говорит: «Господи, помоги!» Он был заведующим фермой. Ему показался очень громадным в белом. Это к войне. (пос. Афанасьево, Ичетовскина Тамара Сергеевна, 1928 г.р., уроженка д. Ивановская).

18. Вот там рядом, по дороге к лесу, там вот видится. Мужики шли как-то и видели длинного мужика, как столб, шел навстречу. С ним нельзя разговаривать: задавит. От двоих слышал. Там леший, видимо, живет.
(д. Полунята, Габов Альбера Петрович, 1954 г.р).

19. А вот еще бабушка её рассказывала. Пошли в лес три девчонки. Одна бойкая была, засмеялась, захохотала: «А никого нету, нечё, мол, бояться! Нет никакого лешего там, ничего, – говорит. – Это просто выдумки такие!» И вдруг, говорит, береза наклонилася такая здоровая, и перед ними стоит и говорит: «А вот и я!» Ну, они, конечно перепугалися. Бабушка рассказывала. А я не знаю, ну это чё, шутка ли, легенда или как? Ну, одна там знала, видать, чё-то. Ну, говаривала вроде молитвы и стала ей говорить. И вот она говорит: «А! Рано догадалися! А то бы, – говорит, – я вас тут!»
(пос. Бор Кудашева Таисия Ивановны, 1936 г.р., уроженка Нагорского р-на).

20. У нас папа ходил на Дымное болото. Я маленька была. Лешего встретил. Старичка маленького встретил. Борода была до колен. Сухонькой старичок. «Как найти ягоды?» – «Туда идите. Там найдете ягоды и не выйдите». Так и вышло. А потом все (вплоть до нижнего белья) на левую сторону вывернули и вышли. (пос. Бор, Щуплецова Ирина Станиславовна, 1978 г.р.).

21. [А не рассказывали, как он выглядит?] У него бровей нету, без бровей. Человек и человек настоящий, токо бровей нету. А он могет всяко ладиться. (пос. Афанасьево, Харина Анны Тимофеевна, 1924 г.р., уроженка д. Аверины).

22. В хомут надо посмотреть, когда вертит. Увидишь его. Говорят, такой же, как мы, только брови нету. И в церковь ходят. А как «Ферувимы» поют, и они уходят. (д. Аксеново, Макарова Раиса Филипповна, 1933 г.р).

23. Абрамиха еще рассказывала, как леший деревом придет, а в дом зайдет человеком. С ним только говорить не надо. Он посидит-посидит, выйдет и уйдет елкой. (пос. Афанасьево, Маркова Варвара Сергеевна, 1927 г.р., уроженка д. Рагозы).

24. Он сильный. Сильнее его никто нет. Он лошадь на три метра от земли с бороной поднял. Ноги у него лошадиные.
(д. Кувакуш, Аршигина Евдокия Нестеровна, 1928 г.р., уроженка д. Борино).

25. Ой, леший понес мои половики. Я: «Чур, наш! Чур, наш! Чур, наш!» И верно – прошел. Если что случится, надо со стряпней идти в лес и положить, чтобы помог: «Вот тебе подношение, подарок и помоги найти скотинку». Бывают моменты, находят. Да ведь не на один пенек положить. Ага. На несколько пенечков. Леший скотину уводит. Стряпню носили, в церкву свечку святому ставили.
(пос. Афанасьево, Ичетовскина Тамара Сергеевна, 1928 г.р., уроженка д. Ивановская)

26. Вот у нас тут в Авериных парня лесной таскал. Матери словецька не сказал, дак в школу пошел, дак его лесной-то шибко долго таскал. Так он рассказывал: его лесной схватил и таскал, таскал, а потом принес на крылечко. Потом он заболел, лечили его. Вот лесной-то шибко долго таскал. А он школьникам рассказывал там-то чего: «Меня де несет выше лесу де, везде лес видно». (пос. Афанасьево, Харина Анна Тимофеевна, 1924 г.р., уроженки д. Аверины).

27. Лесной всегда за плечами ходит, ругаться нельзя поэтому: он может иначе такое натворить! Потеряешь человека иль скотинку и больше не найдешь. Переругаться можно с кем-нибудь на всю жизнь. Ну, мало ли погонишь скотинку, разозлишься и выругаешь ее всю. У нас в деревне одна женщина овцу переругала, смотрит потом – нет овцы, одни косточки от нее остались. (д. Лазанёво, Харина Антонина Павловна, 1932 г.р).

28. Вот, говорят, девочку-то леший унес. У нее мать садила хлеб в печку. Вот. А она, говорит, подбежала под лопату. И это, под лопату-то подбежала и челпан-от упал с этой лопаты. «Лесной, – говорит, – тебя бы унес!» Она на улицу вышла, эта девочка у нее, и всё, растаяла, нигде нету. А потом нашли ее мертвую на елке. Ноги обморозила, всё. Вот он ее поднял куда.
(пос. Новый поселок, Сидорова Октябрина Прокофьевна, 1935 г.р).

29. [Можно ли в сердцах лешакаться?] Счас расскажу. Вот здесь называлося Лопахино в пяти километрах от нас. Там гармонист был заядлый, как я. Играл, играл. И вот тоже этот гармонист на вечерку. Мать не пускает никак: «Сегодня то-то, то-то. Не ходи!» Он силком идет. «Леший тебя понеси!» – мать поругала. И ушел. И нет, и нет, и нет, и нет. У его товарищей спрашивает: «Был у меня сын на вечерке?» – «Нет. Не был». – «Как не был, если ушел?! Кто там играл?» Где-то надо искать. Вот мать к одному подойдет, который более–менее знающий, к другому: нету, нету, нету. Нигде не слышно и не видно. И не знают, где искать.
Одна знахарка говорит: «Вы напеките пирогов, настряпайте. Будет полночь, двенадцать часов ночи, залезай на крышу, пополам переломи и по обе стороны бросай». Ну чё? Матери нечего больше делать. Настряпала, значит, залезла на крышу, слышит – сын-от идет, так это играет, так это играет идет. Пришел домой.

Мать спрашивает: «Где был?» – «Как где? На вечерке был». – «Где играл?» – «Насвадьбе играл». – «Кому играл?» – «Так играл-играл, а кому – неизвестно». И неделю целу проиграл: на пальцах уже мозоли. «Дак чем-то тебя кормили?» – «Кормили, – говорит, – поили хорошо». Дак он, видимо, играл не у настоящих людей. Не как мы с тобой, а у бесов за какую нечистую брань. Видишь, как получилось. Знающие люди рассказывали. А если бы не рассказала, он бы вообще, может, не пришел: там бы и проиграл. [И скотина так же пропадает?] Да. Тоже ищут так же. Допустим, уйдут в лес, на пенек всякие-всякие сладости
приготовят, на пенек ложат всё. (д. Терешовы, Шушаков Александр Иванович).

30. Любка (ну, она уже замужем), а была она девочкой, говорит, вышла, мать заставила ей скота провожать. А она, видимо, это долго чё-то это собиралась, маленькая еще, грит, была. Вот и она говорит: «Да понеси тебя леший! – грит, – иди, – грит, – ты, бабушка!» И она, грит, только вышла за ворота и всё, ее подхватил, эту девку, подхватил и унес, говорит, куда-то. А куда унес, не знаю, говорит. И ходила, говорит, две ночи она ходила в лесу-ту, ходила, грит, в лесу. «Всё, – грит, – куда я ни сунусь, а ягоды, – говорит, – ой, прямо вот насыпаны всякие ягоды, забери их! Куда я ни пойду, всё, – говорит, – ручьи, речки, никак перейти не могу, жердочки, – говорит, – кину – собаки набежат на меня». Это. А потом, видимо, говорит, дома-ту стали ее поминать. Как-то это ходят, поминают и носят на пенек в лес табак там, хлебушка и водку. Это ложат и
как это поминки. И это положат на пенек и из лесу бежат, не оглядываются. Вот и это помянули все дома-ту, видимо. «И я, – говорит, – пошла прямо, – грит, – больше ни речки, никакие собаки, – грит, – нет. И скоро, – говорит, – домой пришла. А вроде, скоко, – грит, – я далеко ходила, никого, – грит, – нигде не слышала. Вот только, –грит, – собаки со мной все были, а больше, – грит, – никого не было». Вот она сама рассказывала. Аж мать-то потом наревелася.
(д. Часовня, Полудницын Петр Матвеевич, 1937 г.р).

31. [Е.М.] А вот у нас в Лозанёнках Володька-то. Ему казался. «Меня де дедушка питал. Малину мы ели, коней пасли». А никаких коней не видели. А он каких-то коней видел, малину ел, а здесь и мало нету. А после его уже стали искать, стряпали. На сломанный пень положили эту стряпню, и он прибежал, ревет: «А-а! Мама! Мама!» Вот мы услышали. Услышали. А он бегат, ревет.
Появился. А тут сколь выходили, не могли найти его. Он видел дедушка. Дедушка его малиной кормил, а мы не видели нигде.
[А.К.] Вот мать, наверно, наругала. Он говорит: «Собака де прибежала к нам, я за собакой и убежал». Так и были маленькие следочки – босиком дак и собачьи следочки с им рядом. Искали-искали – найти не могли, пока не постряпали и не унесли стряпню на сломанный пень. [А как стряпали?] На левую сторону, наотмашь. Он, леший, добрый не бывает.
(с. Гордино, Тебенькова Александра Кондратьевна, 1934 г.р., уроженка д. Петрушонки, и Власова Екатерина Максимовна, 1913 г.р., уроженка д. Висарёнки республики Удмуртия).

32. [А леший может скот спрятать?] А вот случай был. Давно это уже, давно. Мать-то это дочь поругала: «Понеси тебя леший!» – сказала. И унес. И вот она мне рассказывала: «Домой пришла. Мать уже стала стряпать, на пни ложить стряпню, чтобы отпустил. Он меня, – говорит, – кормил. Наложит где корова, оправится, этим меня кормил. На елке на высокой сидела». И она стала рассказывать и скоро умерла.
(д. Харины, Харина Соломия Ивановна, 1928 г.р).

33. Одна девочка заблудилась. Ей постряпали, принесли на то место, откуда она в лес ушла. На это место она вышла. Через сутки пришла. «Чё де было?» – «Меня дедко и бабка лесные поили – кормили». Старым нельзя ругать. Ее родители изругали: «Пусть тебя леший понесет!» Ее дедко и бабка скрыли
(с. Гордино, Гордина Лидия Петровна, 1932 г.р).

Источник статьи: http://dom-srub-banya.ru/chto-odevali-v-vyatskoy-gubernii-na-loshad-posle-bani/