«Многие крестьянки не являясь красивыми, весьма привлекательны из-за бани» (русские глазами немца и англичанина)
На своем канале я очень часто показываю фотографии русских крестьянок, живших во времена Российской империи.
Фотография изобретена не так давно, а деревню и вовсе стали снимать не сразу, а только в последней трети 19 века, однако фотографий простых людей даже за этот короткий период сохранилось немало.
Особенно хорошо, что снимали жителей наших деревень не только русские, но и иностранные фотографы. Это заметно увеличивает число уникальных старинных фотографий.
Здесь я покажу кадры, сделанные иностранцами. Правда, не все они снимали во времена Российской империи. Один фотограф — англичанин, фотографировал в 1913 году.
А вот второй, немец — в 1942 — 1943 годах.
Но, несмотря на такой разрыв во времени, я опубликую обоих, потому что на внешность людей и на их лица, прошедшее время вряд ли успело сильно повлиять.
Что особенно ценно — сохранились не только фото, но и личные записи фотографов, с впечатлениями о России и русских. И во многом — конкретно о русских женщинах.
Например, Уильям Барнс Стивини в своей книге «Увиденное в России» от 1913 года писал:
«Многие русские крестьянки, если не поистине красивы, то крайне миловидны. Благодаря постоянному использованию бани (горячей паровой ванны) они очень опрятны и обладают нежной, белой кожей».
Вероятно, отсутствие «истинной красоты» фотограф обосновывал тяжелыми условиями их жизни (истину я ставлю в кавычки, потому что красота — субъективна, и истины в этом вопросе существовать не может).
Как правило, русские бабы (то есть крестьянские женщины) имеют очень большие семьи, в среднем от 4 до 12 детей, но около половины детей обычно умирает из-за тяжелых климатических условий и других причин, поэтому увеличение численности населения не столь велико, как могло быть при более благоприятных обстоятельствах.
В некоторых деревнях, где земля очень неплодородна, и мужчины не могут обеспечить жизнь своих семей за счет своих ферм или участков земли, женщины выполняют практически все сельскохозяйственные работы.
Доля русской крестьянской женщины часто очень тяжела из-за вынужденного пребывания мужчин в городах, она должна не только заботиться о своих многочисленных отпрысках, но и заниматься сельскохозяйственными работами, а также посещать деревенские сходки.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/sevprostor/mnogie-krestianki-ne-iavliaias-krasivymi-vesma-privlekatelny-izza-bani-russkie-glazami-nemca-i-anglichanina-5fbb8dc9572b86257558061f
Вот что творилось в банях на Руси! Смотри пока не удалили!
Тогда мужчины и женщины парились вместе.
Существует большое количество свидетельств иностранных путешественников о том, что в Московской Руси были общие бани, где мужчины и женщины парились вместе. Но так ли это?
Это утверждение не совсем верно. Например, в банях, которые были у крестьян в деревнях, могли посещать и мужчины и женщины, но только родственники. Попасть туда с незнакомыми людьми было нельзя, так как бани в основном строились для себя, были в каждом дворе, поэтому и мыться в них могли целой семьей. Совсем по – другому обстояла ситуация в городах, где мылись все вместе, что особенно странным явлением было для иностранцев, которые посещали Россию. Закон о том, чтобы строить отдельно женские и отдельно мужские бани выдала Екатерина II.
В деревнях бани топились в основном по субботам, а также большим праздникам. Первыми шли мыться мужчины и дети, а затем женщины. Мыться на полный желудок считалось недопустимым, так как это могло привести к появлению лишнего веса. Глава семьи подготавливал березовый веник (замачивал в горячей воде), прыскал водой на камни, крутил им над горячими камнями, пока веник не начинал истончать аромат и пар. Когда листья становились мягкими, и не липли к телу, начинали париться и мыться.
В деревнях баня могла топиться «по-черному» и «по-белому». Когда при растапливании дым выходил наружу через трубу, значит баня топилась по-белому, если же дым шел в парную, ее проветривали, стены окатывали холодной водой, после чего парились по-черному.
Одним из оригинальнейших способов помыться, был вариант – в печи. Мылись таким образом — после приготовления пищи в печь стелили солому, для того чтобы человек не испачкался, а на стены прыскался квас или вода.
Что касается городов, то там строили общественные бани, первые из которых возводили по приказу царя Алексея Михайловича. Бани представляли собой одноэтажные постройки возле реки, которые состояли из таких помещений: мыльня, раздевальные, парные. Было принято в таких банях париться вместе (мужчины, женщины и дети).
По словам путешественников: «там ходят женщины разного возраста, не стыдясь, да еще и шутят над своей нескромностью». Удивительным для зарубежных гостей было и то, как распаренные женщины и мужчины выбегали, в чем мать родила на улицу, и окунались в ледяную воду реки. Просуществовали такие бани примерно одно столетие: так уже в 1743 году мужчинам и женщинам стало запрещено париться вместе. Но существовал этот запрет только на бумаге, а окончательный раздел бань случился тогда, когда стали возводить парные с разными отделениями для женщин и мужчин.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5b03f75e00b3dd0f6c1885bb/vot-chto-tvorilos-v-baniah-na-rusi-smotri-poka-ne-udalili—5b06d994dd24845157cc2c83
БАНЯ деревенские рассказы
Суббота. Каждую субботу Степан Иванович топил баню. Весь день управлялся по хозяйству, помогал жене. Сегодня с утра почистил в клетках у нутрий, навоз аккуратно сложил в кучу. Получился красивый конус.
Зимой темнеет рано, поэтому Степан Иванович затопил баньку пораньше, прибрался в комнате отдыха, пополнил красивую бутылку самогоном, приготовил трёхлитровую банку вина и, конечно же, свои фирменные огурчики.
Погода тоже не подвела, очень кстати пошёл снег, а к вечеру опустился лёгкий морозец.
Придёт завсегдатай и любитель баньки, Петр Иванович – он единственный друг, с кем можно крепко попариться, выпить, да и поговорить по душам.
Ну, вот банька готова. Первой в баню, Степан Иванович отправил свою жену, Любашу, пусть попарится и идёт в дом, отдыхать, а то вечно всю беседу испортит. Ни крепкого слова не скажи при ней, ни выпей, да и вообще — нечего ей делать в мужской компании.
А вот и Петро Иванович пришёл. – Заходи Петя, Любаша моя только что пошла в дом.
— А ты что же с ней не ходишь в парную? Боишься, соблазнит? – улыбнулся Петр Иванович.
— Да шо ты, какой там соблазнит? Была бы девка лет эдак двадцати, тогда другое дело, можно было бы и поволноваться, а так…
— Он слышишь, Собака лает, никак идёт кто-то. Кого — то ждешь?
— Нет, ни кого.
Открылась входная дверь и в комнату отдыха ввалился Ромик. — Оооо! – воскликнул Ромик, — «дидЫ уже тут»! А я иду мимо вижу, банька топится. Дай думаю, зайду. Не прогоните? Интересно с вами поболтать, да послушать.
— Ага, в смысле самогону попить на халяву. — Не сдержался Петр Иванович.
— А те чё жалко?
— Да не, не жалко. Заходи, раздевайся. Париться то, будешь? — Спросил Степан Иванович. – А то может, «писяшку» накатишь да пойдёшь?
— Ну, если не прогоните, буду.
— Да куда ему париться? Он уже поддатый! А доктор Болотов говорит, что алкоголь, а так же секс с парной совмещать нельзя.
Ромик с удивлением окинул быстрым взглядом помещение, — ну секса, я вижу, у вас тут нету, а с парной я, как-нибудь, договорюсь. – Стал раздеваться и вдруг замер, как будь то, что вспомнил, — дед Стёп, а хочешь, я щас девок сюда приведу?
— Та иди ты со своими девками, замахал руками Петр Иванович!
— Ааа, боится! Ну ладно, ладно, я пошутил.
-Ну, ты Ромик пока готвся, а мы Петя пошли в парилку.
-Не, не дед Стёпа, я, я, первый! — возразил Ромик и, сбрасывая с ноги зацепившиеся штаны, бросился в парную.
Хорошо напарившийся вышел из бани на свежий воздух, Ромик с удовольствием наблюдал, как от него исходили клубы пара, как невесомые снежинки таяли, ложась на разгорячённую кожу.
Сделав несколько глубоких вдохов, его взгляд остановился на заснеженной куче. Подумал, — ай да дееед! Какой молодец! Такую снежную кучу нагрёб. Явно сам хотел в снегу изваляться после парной. Но первым, буду я.
Легким движением Ромик сбросил простыню и сделал короткий, но мощный разбег, подпрыгнул, на лету поджал ноги и «бомбочкой» сиганул в конус.
Навозная куча приняла Ромика в свои объятья. Под натиском ста тридцати килограммов живого веса, половина кучи разлетелась брызгами в разные стороны, как будто, её и не было.
Ошалевший от неожиданного поворота событий, Ромик сначала замер, сидя по пояс в навозной куче, потом попытался выбраться из неё. Куча не отпускала. Тогда Ромик проявил смекалку, лёг на спину и, сделав кувырок назад, скатился вниз, с трудом вытаскивая ноги. Ромик встал, в недоумении растопырил руки в стороны и повернулся лицом к бане.
На пороге стояли оба деда, держась за животы от смеха, неудержимо ржали.
Окатив Ромика двумя вёдрами воды, отправили его в душ отмываться, а сами зашли в парную.
Парились молча. Каждый думал, как ему казалось о своём, а на самом деле, думали об одном и том же. О юности, о молодости. Отхлестали друг друга веником, кряхтя и охая от жгучего пара.
Каждый раз при встречах, Петр Иванович пытался признаться Степану, открыть свою не лёгкую тайну всей своей жизни, но никак не получалось, то момент не подходящий, то кто ни будь, мешал своим присутствием. Вот и сегодня хотел открыться, да Ромика чёрт принёс.
После третьего захода в парную, сели за стол.
— Ну, что друг мой старинный, давай по винцу. – Предложил Степан Иванович, как будто, подталкивая Петра Ивановича к откровенности, наливая вино в стаканы.
— «Друг» — еле слышно произнёс Пётр Иванович. – Глянул на Ромика, тот уже едва держал голову от выпитого, на халяву самогона. Хмель качал его со стороны в сторону, отвисла челюсть, и он, иногда открывал ничего не видящие глаза и хлопал ими, потом снова глаза закрывались.
— А знаешь, Стёпа, я ведь в молодости хотел тебя убить! – глянул на Степана, надеясь увидеть в его глазах удивление.
— Знаю Петя. Знаю.
От удивления Пётр Иванович чуть не упал со стула. – Как? Откуда? Я ведь ни кому… никто, ни сном, ни духом…!
— Анютка твоя, царство ей небесное, через пару месяцев после вашей свадьбы говорила со мной. Предупреждала, просила быть осторожнее, умоляла избегать с тобой ссор, скандалов. Да я и сам видел, как ты смотрел на меня, как увидишь, так в глазах бесы скачут. Улыбаешься мне, а глаза горят ненавистью. Так бы и разорвал в клочья. Не знаю, что тебя останавливало.
— Ты же знаешь, очень любил я твою Любашу. Впрочем, как и ты. Но она выбрала тебя. А Анютка любила меня, как она говорила, – «без памяти».
На твоей свадьбе, я заливал горе водкой. Кричал «Горько» громче всех, притворно веселился, не подавал виду, а что творилось в моей душе, только Анютка понимала, не давала шагу ступить, всё висла на мне, не отпускала от себя. А когда я набрался почти до беспамятства, увела меня домой. Там и была наша с ней первая брачная ночь. Ночь была сумасшедшей. Все свои чувства я изливал на Анютку, а грезил, думал, видел и был с Любашей. А когда приходил в себя и понимал, что со мной не Любаша, с остервенением, жестоко насиловал Анютку. Потом снова забывался и, задыхаясь от счастья, любил, ласкал и целовал Любашу.
Через неделю после твоей свадьбы, Анютка серьёзно поговорила со мной, о том, что Любаша замужем и ничего уже не изменить, что надо строить свою жизнь, свою семью. Я, недолго думая, предложил ей выйти за меня замуж, она, тут же не раздумывая, согласилась.
Пока был медовый месяц, как будто, чувства к Любаше притупились, улеглись, а когда отношения с Анюткой стали обыденными, не реализованная любовь к Любаше запылала с новой силой.
На работе забывался, даже шутил иногда, а как идти домой, так душа начинает выть, скулить, нет желания идти домой. Не потому, что там плохо, а потому, что идти надо не к Любаше.
Напивался до полу беспамятства и тогда едва плёлся домой. Когда ложился в постель в пьяном угаре, все ласки, поцелуи и нежности предназначались Любаше, а изливались на Анютку. По утрам не один раз замечал, что подушка её мокрая от слёз. Всё понимал и как побитая собака, не поднимая глаз, шёл на работу.
Вот тогда и пришла мне в голову мысль убить тебя Стёпа. Я сделал финский нож, отшлифовал его, наточил, он был острый как бритва. Я надеялся, что где ни — будь в безлюдном месте я тебя встречу и тогда всё случится.
Но однажды, в доме в присутствии Анюты нож выпал у меня из кармана. Ей хватило одного взгляда, что бы понять, что это за нож и для кого он. А сама робко улыбнулась и спросила – это для меня? Ты хочешь меня убить, Петя?
– Тьфу, на тебя! Типун тебе на язык! — сказал я и зыркнул на неё испепеляющим взглядом.
Она немного помолчала, стала серьёзной и тихо так сказала. — Ты думаешь, если его убьёшь, то она выйдет за тебя замуж? – Сделала паузу, — ты ошибаешься. Она возненавидит тебя. Его похоронят, тебя посадят и останутся одинокими две несчастные женщины. Она говорила не опровержимо правильные слова, она была права. Тогда я не вероятными усилиями запретил себе думать об убийстве, но нож ещё долго носил с собой. Зачем? Сам не знаю.
Но мне всё так, же не хотелось идти домой, я так, же напивался и так, же были жаркие ночи, как мне грезилось с Любашей и всё так, же поутру мокрые подушки от слёз Анюты.
Пётр Иванович умолк уронив голову на грудь, помолчал, что то, вспоминая, снова заговорил.
— Перед смертью Анюта попросила меня сесть рядом и выслушать, не перебивая. Она с трудом говорила, — «я любила тебя Петя всю жизнь, любила без памяти, жила только для тебя и детей. Хорошо, что они уже взрослые. Я не просто любила тебя, я боролась за свою любовь, за своё счастье и тем счастлива. Прости меня если я, что-то не так сделала». — Потом умолкла, как будто, уснула и тихонько умерла.
Только тогда я понял, что счастье моё было со мной рядом, я не видел его, не замечал, или не хотел. О чём я теперь очень горько сожалею, но теперь, то уж поздно.
Иногда она приходит ко мне во снах, такая же статная красивая как в юности, обнимает, ластится, любит меня, взгляд ласковый, нежный. А то вдруг так посмотрит, с таким укором, что жутко становится, и я от этого просыпаюсь. И ни кто мне уже не нужен, ничему я уже не рад. Всё прошло, перегорело, как будто, очнулся я от какого то — наваждения, или от тяжкого сна, а может Анютка освободила меня от этого наказания, унесла его с собой. Остались только воспоминания от тех жарких ночей. Гложет меня мой грех, а рядом со мною ни кого, только горечь, тоска, да печаль.
Вот так я загубил жизнь. Сгорела Анюта в огне безответной любви. Троих детей мне воспитала. Они уже самостоятельные, разъехались кто куда. Вот такая на мне теперь тяжёлая ноша, друг. Хотел тебя убить, а убил своё счастье.
— Давай помянем Анютку. Красивая была, добрая, кроткая и тебя дурака любила. Не знаю только за что? – наливая стаканы, предложил Степан Иванович.
— Давай. – согласился Пётр Иванович и добавил, — «имеем, не храним – потерявши плачем»!
Р.S.
буду благодарен за профессиональные и объективные отзывы.
Источник статьи: http://proza.ru/2020/05/21/1825
Общие бани на Руси: как это было
Существует большое количество свидетельств иностранных путешественников о том, что в Московской Руси были общие бани, где мужчины и женщины парились вместе. Но так ли это? Это утверждение не совсем верно. Например, в банях, которые были у крестьян в деревнях, могли посещать и мужчины и женщины, но только родственники. Попасть туда с незнакомыми людьми было нельзя, так как бани в основном строились для себя, были в каждом дворе, поэтому и мыться в них могли целой семьей. Совсем по – другому обстояла ситуация в городах, где мылись все вместе, что особенно странным явлением было для иностранцев, которые посещали Россию. Закон о том, чтобы строить отдельно женские и отдельно мужские бани выдала Екатерина II.
В деревнях бани топились в основном по субботам, а также большим праздникам. Первыми шли мыться мужчины и дети, а затем женщины. Мыться на полный желудок считалось недопустимым, так как это могло привести к появлению лишнего веса. Глава семьи подготавливал березовый веник (замачивал в горячей воде), прыскал водой на камни, крутил им над горячими камнями, пока веник не начинал истончать аромат и пар. Когда листья становились мягкими, и не липли к телу, начинали париться и мыться.
В деревнях баня могла топиться «по-черному» и «по-белому». Когда при растапливании дым выходил наружу через трубу, значит баня топилась по-белому, если же дым шел в парную, ее проветривали, стены окатывали холодной водой, после чего парились по-черному.
Одним из оригинальнейших способов помыться, был вариант – в печи. Мылись таким образом — после приготовления пищи в печь стелили солому, для того чтобы человек не испачкался, а на стены прыскался квас или вода.
Что касается городов, то там строили общественные бани, первые из которых возводили по приказу царя Алексея Михайловича. Бани представляли собой одноэтажные постройки возле реки, которые состояли из таких помещений: мыльня, раздевальные, парные. Было принято в таких банях париться вместе (мужчины, женщины и дети).
По словам путешественников: «там ходят женщины разного возраста, не стыдясь, да еще и шутят над своей нескромностью». Удивительным для зарубежных гостей было и то, как распаренные женщины и мужчины выбегали, в чем мать родила на улицу, и окунались в ледяную воду реки. Просуществовали такие бани примерно одно столетие: так уже в 1743 году мужчинам и женщинам стало запрещено париться вместе. Но существовал этот запрет только на бумаге, а окончательный раздел бань случился тогда, когда стали возводить парные с разными отделениями для женщин и мужчин.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/cyrillitsa.ru/obscie-bani-na-rusi-kak-eto-bylo-5b8175dd1b6c7400aa9578f1
