«Пошёл в баню!»: что на самом деле означает это русское ругательство
Казалось бы, баня – что может быть обыденнее? Испокон веков жители нашей страны регулярно посещают это место: парятся, моются, общаются с друзьями. Но далеко не все так просто, как может показаться на первый взгляд. Ведь баня – это не только отдельное строение для водных процедур, здесь в старину проводили магические ритуалы, совершали жертвоприношения духам, даже казнили людей. Рождение человека, вступление в брак и похоронные ритуалы – все это напрямую связано с баней.
Языческое святилище
Для язычников любое место, в котором сходятся все четыре природные стихии – огонь, вода, земля и воздух – является особенным. Издревле на Руси бани исполняли роль семейных святилищ, их почитали как место, где мир живых (явь) встречается с миром мертвых (навь). Считалось, что здесь обитают духи покойных предков.
Далеко не случайно сказочная Баба Яга должна добра молодца сначала выпарить в бане, а уж потом расспрашивать. Ведь именно через ритуальное омовение совершается переход человека из яви в навь.
Исследователь старинных традиций Андрей Дачник в своей книге «Баня. Очерки этнографии и медицины», которая была издана в 2015 году в Санкт-Петербурге, написал о том, что после принятия христианства на Руси в домах людей прочно обосновались иконы, а роль средоточия языческих сил стала играть именно баня. Постепенно люди начали воспринимать это отдельно стоящее здание, как место обитания чертей и совершения колдовских ритуалов.
Поэтому с баней связано много обрядовых запретов, среди них:
Нельзя мыться одному, кто так делает – тот колдун или ведьма.
Перед входом в баню нужно перекреститься, в самой бане креститься нельзя.
В баню иконы не вносят.
Нельзя мыться в бане во время православных праздников, это лучше сделать накануне.
Банную утварь (тазики, ковши, кочерги и т.п.) никогда не приносят в избу.
Запрещено строить дом на месте бани.
Нельзя мыться в банях по ночам.
Даже выражение «Пошел в баню!» означает предложение человеку очистить свои помыслы от всякой скверны, что и делается в языческом святилище.
Согласно поверьям древних славян, в бане можно было обрести магические способности, если пойти туда в полночь и громко отречься от Бога, сняв с себя православный крест.
Кто такой банник?
Язычники всегда одухотворяли не только свои дома, но и другие строения. Если в доме жил домовой, в овине – овинник, то в бане – банник. Иногда его еще называли «дедушка», что связано с почитанием культа предков. Так что банник мог быть и духом места, и кем-то из уважаемых пращуров конкретной семьи.
Поскольку физическое и духовное очищение в народном сознании неразрывны, в банях проводились ритуалы, направленные на освобождение людей от различного негатива, проблем, долгов, порчи и сглаза. Перед началом колдовства знахарь или ведьма обязательно просили помочь духа этого места.
Иногда баню топили, но никто в ней не мылся. Так делали во время языческих праздников, чтобы угодить баннику. Для него специально оставляли воду в шайке и веник.
Как правило, русские крестьяне побаивались духов, обитающих в бане. Ведь обиженный неуважением банник мог и убить человека, согласно поверьям. А некая баба-обдериха, вообще, была способна ободрать с живого человека всю кожу, если тот оставался в бане один и засыпал. Так люди объясняли многочисленные несчастные случаи, происходившие в этом месте.
Отравления угарным газом
Сейчас в России бани топят по-белому. В XVII – XVIII веках эти помещения в массовом порядке стали оборудовать специальными трубами, через которые выходит дым. А более тысячи лет до этого бани топили по-черному. Дым просто валил из всех щелей этих бревенчатых строений с каменными очагами, а стены и потолок были сильно закопчены.
Согласно нормам безопасности, такую баню необходимо часто проветривать, открывая дверь. Но многие люди слишком дорожили теплом, пренебрегали правилами. В результате, в банях образовывалась атмосфера с низким содержанием кислорода, а угарный газ в сочетании с высокой температурой и влажностью мог запросто привести к летальному исходу. В группе риска находились люди с заболеваниями легких и сердечнососудистой системы.
Характерный признак отравления угарным газом – румяная, порозовевшая кожа. Крестьяне считали, что это сердитый банник запарил несчастных до смерти. Если учесть, что в современных финских саунах ежегодно умирают около 50-60 человек, то можно предположить, как много несчастных случаев происходило на Руси.
Иногда сочетание угарного газа и теплового шока не приводило к летальному исходу, а вызывало у людей галлюцинации. Тогда они и видели в банях чертей, волосатых баб-обдерих, всякую другую нечисть. Порой в печах-каменках намеренно сжигали галлюциногенные травы (например, белену), чтобы войти в измененное состояние сознания. Этим приемом пользовались знахари.
Рождение ребенка
Русские крестьянки традиционно рожали в бане, ведь именно это место было вратами из нави в явь. Новорожденного и его мать необходимо было очистить от влияния потусторонних сил, и занималась этим бабка-повитуха, заговаривавшая воду.
После рождения ребенка и чтения над ним особых молитв, малыша относили в дом, а его мать должна была пожить в бане еще какое-то время: от трех дней до недели. Этим она отдавала должное духам предков. Люди верили, что они хорошо относятся к процессу родов, радуются этому событию.
Целью обрядов, проводившихся над женщиной в бане, было появление на свет здорового малыша, который бы рос крепким и спокойным.
А если новорожденный умирал, что случалось довольно часто, или у него обнаруживались увечья, дефекты в развитии, то все эти несчастья объяснялись действиями рассерженного банника. Люди говорили, что роженица или бабка-повитуха чем-то прогневили нечистую силу или не были внимательны к ребенку, вот банник их и наказал.
Иногда крестьянки сами могли задушить нежеланного ребенка, свалив все на чертей. В бане некоторые женщины избавлялись от беременности, искусственно вызывая преждевременные роды.
Казни и убийства
Как известно из «Повести временных лет», памятника древнерусской письменности начала XII века, легендарная княгиня Ольга (около 920-969 гг.) поочередно казнила две группы послов. Они были представителями племени древлян, прибывшими сватать ее за своего правителя, которого звали Мал. Было это уже после гибели ее супруга – князя Игоря Рюриковича.
Первое посольство древлян было похоронено заживо, а второе – сожжено в бане. Традиция использовать это строение для казни неугодных существовала на Руси издревле. Данное место было очень удобным для убийства: достаточно лишь натопить печь пожарче, а снаружи дверь припереть чем-нибудь тяжелым. Утром там будут трупы, которые даже не надо обмывать.
Даже в XVIII веке историки зафиксировали случаи казни людей в банях. Подобными действиями «прославился» первый иркутский губернатор Карл Львович фон Фрауендорф (около 1710-1767 гг.). Этот царский чиновник, как написал о нем военный инженер и этнограф Иван Григорьевич Андреев, в 1762 году «… многие жестокости причиня разным честным людям и запытав одного солдата в присутствии своем в жарко натопленной бане».
Поскольку люди не только появлялись на свет и готовились к свадьбе в банях, но и уходили в мир иной через это мистическое помещение, оно прочно ассоциировалось у русских со смертью. Иногда старого или больного человека парили в бане и оставляли там умирать, предварительно разобрав часть крыши, чтобы душе было легче отправиться на небеса. Случалось, что после убийства покойного хоронили тут же, ведь зимой другая земля была промерзлой, и выкопать в ней могилу очень трудно.
Жертвоприношения
Перед строительством новой бани нужно было принести ритуальную жертву духам. Как правило, с этой целью убивали черную курицу или петуха, которого зарывали в землю под порогом будущего помещения.
Иногда в качестве жертвы выступала другая живность: ворона, кошка, небольшая собака. Бывало, что их живьем закапывали, чтобы получить большую поддержку со стороны духов, которые должны помогать строителям и одобрить возведение бани в потустороннем мире.
Правда, некоторые язычники на этом не останавливались. Порой при раскопках на месте старых, развалившихся бань находятся человеческие кости. Это могли быть как похороненные здесь родственники, так и случайные гости, которых по обычаю полагалось напоить, накормить, в бане выпарить. Убийство таких посторонних людей в банях тоже исполняло роль жертвоприношения духам.
В полицейских отчетах XIX века сохранились многочисленные жалобы людей, которым удалось спастись от таких язычников, пытавшихся уморить их в бане.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/russian7/poshel-v-baniu-chto-na-samom-dele-oznachaet-eto-russkoe-rugatelstvo-5d4dc865dfdd2500ad43894e
Понеслась косая в баню значение
Понеслась косая в баню – с полок тазики пинать!
— Ты что, без штанов меня собралась оставить?
— Без этих – ДА! И ты еще будешь говорить мне за это спасибо!
***
Как-то помогала подруге с разбором гардероба. В одно лицо этим заниматься скучно, и всегда есть искушение побольше оставить и поменьше выкинуть, а у меня не забалуешь. Купили сидра и мешков для мусора – и началось.
Маечка-кофточка, маечка-кофточка, хлопок на тряпки, синтетику в мусор… Нас, конечно, слушать надо было.
— Это как называется?
— Это летнее платье.
— Где ты его купила, скажи, я даже в этот район никогда не поеду. Ты его хоть раз надевала?
— Ага. В примерочной.
***
— Боги, это еще что?
— Джинсы.
— Ты что с ними делала, что они так выглядят?
— Падала.
— Откуда, с Бурдж-Халифа? Клади в мешок, да держи покрепче, в руках же рассыпаются.
— Оставь, я их, может, еще надену.
— КУДА?
— В лес, например. Или на дачу.
— Сядь и налей. Мне налей, тебе уже хватит. У тебя нет дачи.
— Ну в лес!
— Ты в лесу бываешь раз в год! Ради этого осквернять шкаф лохмотьями? Дай сюда, сама выкину.
— Их еще носить можно!
— Можно! Можно носить их на помойку. Туда носить, а обратно – нет.
***
— Это что? Свитер? Ты собиралась в нем ходить в тайгу на медведя?
— Это мне мама связала…
— Мамин подарок – святое, да еще и спросит потом, положи его в сторонку… Только моль на диван пересади, видишь, как обожралась, двигаться не может.
— Это не моль, это кот.
— Покорми уже кота, он же жрет твой свитер!
***
Добрались до самых дальних полок. Видим пакет. В пакете косуха черно-красно-белая из чего-то вроде плотной шторки для ванной. 54 размера.
— Это кто ж столько клеенки со стола извел?
— Слушай, я вообще не знаю, откуда это у меня…
— Кто-то из мужиков забыл?
— Хреново ты обо мне думаешь, если считаешь, что я буду встречаться с мужиком, который это наденет.
— Ну, может, какой незаметно прокрался…
— Мужик такого размера в мою квартиру незаметно пробраться не мог! Вспо-о-омнила! Это ж я выиграла. То ли пивные этикетки собирала, то ли крышечки от йогуртов, и мне прислали. Лет пять назад.
— Всяко этикетки. На такое только с перепою польстишься. А почему здоровая-то такая?
— Какую прислали. Видимо, думали, раз я выпила столько пива, то у меня и пузо соответствующее.
***
— Слушай, а это еще стоит носить?
— Как это звали при жизни?
— Кардиган… Между прочим, какая-то приличная марка…
— Поклонись и выкинь. Ну или оставь, на вокзале ночевать соберешься – укрываться хорошо…
***
— Ты что, ночами пляшешь стриптиз в «Яме»?
— В таком даже в «Яму» не возьмут… А на фото на сайте выглядело прилично, заметь.
— Так фотошоп в комплекте не высылают. Может, сестре отдашь?
— Мама потом мне устроит. Скажет – толкаю дитятко на путь порока и разврата.
— Дитятко вроде третий год как замужем!
— Ну значит, не мама – муж… Кидай в мешок, хотя хорошо бы сжечь, конечно…
Закончили разбор. Отнесли мешки к помойке, сели, выдохнули. Закурили, разлили остатки, сидим, смотрим в шкаф.
— Ты гляди, сколько места сразу стало. Хорошо, а?
— Хорошо… Только ответь мне на вопрос – в чем я завтра на работу пойду.
Источник статьи: http://vk.com/wall-148376574_184873
Как кум у кумы порося лечил
Приключилась как-то у Антонины беда – поросёнок слёг…
Хороший такой боровок, килограмм на семьдесят будет!
Взял себе и враз свалился, как обезноженный.
Увалился под забор, лежит, похрюкивает тихохонько в носопырку, глазами поросячьими на хозяйку поглядывает, а голову от земли оторвать не может.
Антонина перед ним суматошится: и добром уговаривает подняться, и прирезать грозится, а ему – ну, хоть бы хны! Посмотрит на хозяйку тупым взглядом, хрюкнет в ответ на её уговоры и опять как в беспамятстве стонет: «Ох, ох!».
Что с ним одинокой бабе делать?
Без мужика не справиться!
Да где ж его взять–то, мужика? Лет пять прошло, как овдовела.
А в народе не зря говорят: «Без жены — как без шапки, без мужа – как без головы!»
Промаялась Антонина с боровком часа два, истерзала свою душеньку тревогой, погоревала, да и смирилась с мыслью, что резать придётся бедолагу.
Надо до кума бежать за помощью!
Кум Николай ещё ни разу в беде её не оставлял. Доброй души человек, кум-то!
А шутник какой – на всю деревню один такой!
Подалась к соседу.
Суббота нынче, может дома сосед…
Ещё в калитке поняла, что не ко времени явилась – гости к кумовьям нагрянули. Шум во дворе, застолье весёлое.
Хотела было развернуться назад, да поздно спохватилась – Валентина, кума, издали её заприметила, окликнула:
— Антонина, ну-ка стоять! Ты куда лыжи развернула? Или не родная? Давай-ка за стол проходи!
Пришлось подчиниться.
— О, вот и кума пожаловала! Как дела? – дежурным вопросом встретил соседку Николай.
— День добрый всем! – поприветствовала Антонина. — Дела? Да порой с квасом, а порой – с водой!
— А шо так? Кака жаба тебя укусила, шо ты така смурнА?
— Да нет, всё нормально, кум! – не захотела омрачать людям праздник Антонина.
— Кума, не лепи горбатого к стенке! Усами чую, шо скрываешь ты шо-то.
— Да поросёнок что-то не встаёт – заболел! – с горечью произнесла кума. — Думала, может, поглядишь да подскажешь, что мне с ним делать — то ли прирезать, пока не поздно, то ли поколоть чем?
Ну, да ладно! Я же понимаю, что у вас гости. Пойду до Федьки Фролова – пусть он глянет…
— Как же! По дворам она пойдёт! – вставила слово полногрудая Валентина. – Будто сирота казанская! Родни у ней нет! А кум для чего?
— Да что ж я отрывать его буду от застолья? – робко возразила Антонина.
— Вредно от работы отрывать, а от рюмки – полезно! – поглядев на мужа, выпалила Валентина.
Николай захлопал глазами.
— Чего ты зенки повылупливал? Поди, глянь порося! — скомандовала она мужу.
— Разве ж мати виновата, шо детына дурковато? — с юмором ответил Николай.- Ну, не скумекал сразу, шо к чему!Шо робыть-то надо? Побачить боровка? Щас, кума, сходим да разберёмся, шо там с твоим поросём!
Только для лучшего эффекта диагностического аппарата,- постучав по голове кулаком и подняв указательный палец вверх, деловито промолвил кум, — надо влить вовнутрь стопочку,чтоб мозги шибче шевелились, иначе ошибиться могу с диагнозом!
— Вот малахольный! Щас набузыришься и свалишься. А вдруг резать порося придётся? Совсем стыд растерял?! Не мужик, а торба с дымом!
— Цыц, баба, не дыми кадилом! Я свою норму знаю!
Наливай, Иван, перцовку – опрокинем стопки ловко! — обратился балагур к приятелю, а затем и к куме:
— Присядь, Антонина, поддержи компанию. Горе — не беда, с него выход есть всегда! Иван, налей и куме стопарик!
— Кум, ну тебя к лешему! Мне не до пьянки!
— Едят тебя мухи с тараканами! Говорю же – решим твою проблему!
Выпил, поковырялся в тарелке с салатом и бросил очередную шутку жене:
— Забот полон рот, а перекусить нечем! Валюх, а шо-то я нэ бачу мяса по-французски?
— Я тебе щас побачу мясо по- французски, балабол! Курица тебе уже не мясо? Закусывай и шуруй давай на «вызов»!
— Язык не лопатка – любит, что сладко! Ну, да ладно, я не гордый — отщипну куриную гузку…
— Ты только погляди на него – аристократ! Мясо ему по-французски подайте! А коктейлю с ананасами не желаете? – распалялась жена.
— Ну, во-о-от, понеслась косая в баню с полок тазики пинать! Говорю же: не баба, а отставной генерал в юбке! – воскликнул Николай.
— Бачили очи, что выбирали! Поздно пятиться назад! Выбрал мэнэ — будь и рад!- парировала Антонина.
И, обращаясь к женской половине компании, шутливо добавила:
— Пусть плачут те, кому мы не достались, и сдохнут те, кто нами пренебрёг! Правильно, бабоньки?
— Абсолютно верно! – прожужжали подруги.
— Это у плохой бабы мужик на печи лежит, а хорошая – сгонит! — продолжила словесную атаку в свою защиту Валентина.
Вроде и ругается, а озорные чёртики в голубых глазах её так и скачут.
— Ага, сова о сове, а всяк – о себе! Видал, Иван, какая у меня жинка «гарная»? Прямо палец в рот не клади! Ты ей слово – а она тебе кулаком под дых!
Поднялся из-за стола, подошёл к жене, обнял её за плечи:
— Валюх, ну шо ты тарахтишь, как дизельный мотор? Ты ж только свистни — мы и вашим, и нашим за пятак спляшем!
— Коля, я тя умоляю: иди уже!
— Пошли, кума, поросю приговор подписывать, если, конечно, он ещё в здравом теле и светлой памяти…
— Тьфу, тьфу! Накаркаешь беду мне!
— А шо за беда? Заколем порося да на рынок — гроши будут! Лимузин марки «Лада-копейка» у мэнэ на ходу.
Шо — тебе гроши не надобны?
— Да зачем они мне? Я и так богата!
— Ага, богата, как собака кудлата! Да шо ты шелестишь телом, как осина на ветру? Дай обниму тебя!
Схватил щупленькую Антонину в охапку и поднял со скамейки, как ребёнка.
Антонина поперхнулась и растерянно посмотрела на Валентину.
— Ты долго будешь глаза мои мозолить, чудИло баламутное! – с ласковой ноткой в голосе простонала нараспев Валентина.
— Всё-всё, уже иду! Вот всю жизть так: муж пашет, а жена пляшет! Полная дискриминация прав!
За столом дружно рассмеялись, а обрадованная Антонина повела, наконец, кума к боровку.
Лежит её выкормыш Васька под забором в тенёчке, головы не поднимает. Подвинула ему корыто с помоями – он даже не шелохнулся!
— Ну, что за беда с ним приключилась? Может, укол какой сделать?
Потрогал кум порося за пятак – влажный!
Потрепал за уши, положил ладонь на загривок – жару нет!
Помял бока щетинистые – тот только хрюкнул недовольно, да ноги вытянул!
— Похоже, резать придётся… – с нескрываемой тревогой в глазах пробормотала Антонина.
— Ага! Похожа свинья на ёжа, только щетинка друга!
Кума, а с чего ты решила, что он заболел? Может, он просто отдыхает?
— Кум, мне не до шуток! Видишь, совсем от еды отказывается!
— Отказывается! Может, он решил устроить себе разгрузочный день? Ты же кормишь его, как на убой!
— Да ну тебя! Я же серьёзно говорю – не притрагивается ни к воде, ни к еде! Утром хватал помои так, что за ушами хрустело, а в полдень даже смотреть в корыто не хочет! И от воды отказывается!
Походил кум вокруг боровка, осмотрел всего, пнул ногой в ляжку, а тот опять недовольно хрюкнул и ни с места!
— Ну, шо? Я тебе так скажу: видимых причин болезни я не обнаруживаю. Скорее всего, боровок твой получил тепловой удар – солнце полуденное жарит его, как леща на сковородке! А шо это значит?
Это значит, шо резать мы его сейчас не станем! Я предлагаю помиловать порося и дать ему шанс одуматься и прекратить голодную забастовку. Голод не тётка – пирожка не подаст. Проголодается – сам «хавки» попросит! Давай дождёмся вечера, а там… а там поживём и увидим, как безногий пляшет!
— Ой, не знаю, кум. А вдруг сдохнет?
— Не, кума, не сдохнет! Усами чую! Пусть отлежится малость.
На том и порешили – продлили жизнь борову до вечера.
Николай к гостям отправился, а Антонина – в огород.
Копошится в грядках, а сама поглядывает на кабанчика.
Через пару часов прибежала Валентина:
— Кума, что с поросёнком-то? Оклемался или нет?
— Лежит пока, похрюкивает … А что ж ты гостей бросила?
— Да не бросила! Они проездом были, уехали уже. А я беспокоюсь, думаю, горюешь тут одна… Пошли-ка, глянем на Ваську твоего.
Лежит раскрасневшийся боровок, постанывает по-поросячьи: «Ох, ох!».
— Давай его попробуем поднять! – предложила Валентина. – Может он разомнётся немного да воды попьёт…
— Да пробовала я уже – не встаёт!
Хлопают бедного боровка по круглым ляжкам, перевернуть на другой бок пытаются, а он встанет на передние ноги, посмотрит недоумевающе, хрюкнет и опять – бряк! и башкой о землю!
Пыхтит тяжело и стонет: «Ох, ох!».
И вдруг Валентина на боку у Васьки синюшное пятно заметила.
— Кума, гляди-ка – да ведь это рожа! Вишь, синие пятна пошли по телу?
— А, батюшки, что же делать-то?
— Что-что, глиной надо мазать! Есть глина?
— Да есть немного! Сарай мазать собиралась, привезла тележку с оврага.
— Давай разведём быстренько да обмажем его всего. Глина мигом жар снимет!
Размешали глину в ведре и принялись боровка мазать от ушей и до хвоста. Суетятся, торопятся быстрей покрыть всё тело «целебной мазью».
Тут и кум заявился.
— Гля, а шо это вы тут делаете? Иду и думаю: интересно девки пляшут – по четыре штуки в ряд!
— Что ты трындишь, балабол! Рожу у боровка распознать не сумел, а теперь ещё и насмехаешься! — ругнула мужа Валентина.
— А шо мне её распознавать? Рожа как рожа – чем носовитей, тем красовитей! А шо это вы так изгваздались?
— Шо-шо! Глиной же мажем! Сам погляди — пятна синие по телу у боровка пошли. Не веришь – сам проверь!
-Верю… всякому зверю, а тебе, ежу, погожу!
Одно мне непонятно: у боровка рожа- это понятно! Но себя-то шо так глиной маракать? Маня стряпала блины – все ворота в тесте. Так и у вас, што-ли?
Бабы и вправду все глиной перепачкались. Волосы от пота на лбу слиплись. Лица такие серьёзные, озабоченные.
— Валюха, ты бы себя со стороны щас видела – обмерла бы, ей-Богу! – подшучивает над женой Николай.
— Да иди ты!
— Не, ну, правда! Ночью такое чудище приснится – трусами не отмахаешься!
-Ты бы лучше не трындел попусту, а помог! – приструнила мужа Валентина, и запустила в него комок глины. – Помоги повернуть его на другой бок.
Увернулся Николай от глины, перевернул борова и присмотрелся к нему внимательнее.
И правда: пятна на Ваське синие! Как следы от ягод!
Понял он, откуда болезнь к боровку пришла: вино ягодное у кумы созрело!
Понял, но вида не подал!
Решил подшутить над бабами.
— Ну, вы даёте! Кто ж глиной рожу лечит?
— А чем, по-твоему, её лечат? Сколько себя помню, у нас всегда первым средством при роже глина была! – растирая глину по розовому брюху порося, рассуждала Валентина.
— Ага! Вспомнила бабка, как девкой была! Я знаю другой проверенный метод!
— Ну, не тяни кота за хвост – выкладывай.
— Водку надо! Или, на худой конец, самогон! Спирт – он ведь всякую заразу убивает наповал! А рожа – это самая шо ни на есть вреднючая зараза!
Кума, есть в твоей аптечке спиртосодержащее средство?
— Дома – нет, но могу в ларёк сбегать!
— Да не, не стоит! Это долгая история с географией! Пока дойдёшь, пока в очереди простоишь, пока вернёшься…
Может, вино какое осталось с прошлых запасов?
— Да вина сколько угодно! – не заметив подвоха, прощебетала растерявшаяся Антонина. – Щас достану с погреба!
— Ну, ты прыгай в погреб, а я на всякий случай за ножом схожу.
— Зачем тебе нож? – насторожилась Антонина.
— Да не трясись ты! Это я так, на всякий случай! Чем чёрт не шутит, когда Бог спит! Вдруг не успеем вылечить…
Кума метнулась в погреб, а кум — к себе домой.
Собрал в пакет недоеденный гостями салат, курицу, нарезанную буханку хлеба, аккуратно поставил три стопки, и отправился к куме.
— Ну шо, всё приготовила? – пряча в усы усмешку, деловито спросил он куму.
— Всё, как ты сказал! «Полторашки» хватит?
— Это как дело пойдёт! Боровка от рожи лечить — это вам не шубу в трусы заправлять! Тут сноровка нужна! И опять же, сами посудите: вы его всего глиной намаракали, а как теперь лечить – я в сомнении. Правда, один-то выход есть…
— Ну?
— Баранки гну! Смыть надо глину…
— Как смыть? А зачем мы тогда мазали?
— Всё! Хана логике!
Валюх, ты это у меня спрашиваешь? Я нэ бачу, зачем вы его изгваздали! Хотите, шоб я вылечил боровка – несите бадью с водой, тряпки и — вперёд! И самое-то главное – потом досуха обтереть надо! Иначе эффекта не будет!
— Вот што ты за человек?! Где ты раньше был со своими советами?
— Где-где! В пальте с блохой на вороте! Я как увидел ваши потуги по спасению, так меня и торкнуло!
Вы давайте не рассусоливайте долго – время работает против нас!
— А ты куда намылился? Помогай, давай!
— Ну, уж, нет уж! Заварили кашу сами – сами и хлебайте! А я пойду, прилягу — что-то мне заплохЕло… Шо б вам тако пожелать, шоб самому потом не позавидовать?
— Иди уже, малахольный! Пришёл, перебаламутил всё и — в кусты!
Посмеиваясь про себя, ушёл кум в сад, бросил висевший на заборе коврик под яблоню и прилёг.
— Да, ладно, кума, не ругайся! Я сама помою боровка. Ты отдохни пока… – заботливо пролепетала Антонина.
— Конечно, сама! Будем как на поле боя – вместе до победного конца!
Смыли с Васьки всю глину, вытерли насухо, и зовут Николая:
— Ну что, Айболит,все процедуры закончены, иди за работу принимайся!
— Шо, всё?
— Всё!
— Кума, теперь намочи холодной водой тряпку и положи её поросю промеж ушей!
Антонина торопливо выполнила поручение.
— Что дальше?
— А шо дальше! Дальше делаем следующее: переворачиваем ящик вверх дном, стелим на него газетку, открываем полторашку с вином и начинаем лечение!
Николай перевернул валявшийся на крыше сарая ящик, извлёк из пакета газету и всё содержимое, разлил по стопкам вино и обратился к недоумевающим женщинам:
— Дальше я так скажу: учись, Валюха, как за хмельным мужиком ухаживать надо! Сперва помой, потом оботри насухо, а потом и полотенце на лоб не забудь положить.
— Так, я не пОняла – ты это про что?
— Да не бери в голову, Валюха! Это я так, для примера!
А, вообще, кума, ты — молодец!Умная баба! Надо ж было так напоить порося, шо он на четырёх мослах устоять не смог!
И вдруг до Антонины дошло: боровок-то её попросту опьянел!
Она закрыла лицо ладонями и расхохоталась.
Её смех был таким задорным и заразительным, что кум не удержался и стал потихоньку ей подхихикивать.
Вскоре смех перешёл в дикий хохот. Теперь уже и Валентина присоединилась к почти рыдающей Антонине и гогочущему мужу, хотя совершенно не понимала причину их смеха.
— Ой, прекратите, черти! – сквозь смех умоляла Валентина. – Я… щас… умру!
— Вот… Акулина … беспа… беспа…. беспамятная! Я же… утром … вино… про… про … процедила, а я ….. я … ягоды в коры… корыто выбросила. Думала… куры… подберут, а Ва… Ва… Васька их … опередил… видать! Опьянел от ягод!
— Раскудриттвоюкандибобер!Вот так вляпались! Не мой бы дурень – сама б смеялась! – пошутила Валюха.- И угораздило ж так лопухнуться!
Ах, ты, паразит окаянный!
Валентина толкнула мужа в грудь, и тот упал, потянув за собой Антонину. Падая, она успела схватить за руку Валентину, и все трое оказались на земле. Николай ловко перевернулся и подмял под себя обеих женщин.
— Ой, держите меня двое, а то втроём не удержите! — сыпал шутки Николай. – Отпустите меня, бабы, и не навязывайте своего счастья – у меня своё есть! Давайте лучше вино молодое попробуем, а то в горле от вас пересохло!
Молодое вино оказалось необычайно крепким
Не случайно, выходит, боровок на ногах не устоял.
Источник статьи: http://proza.ru/2016/02/07/2522
