Почему врачи хамят
Читайте также
Истории про деликатность врачей по популярности соперничают только с рассказами о столкновениях с сотрудниками ГИБДД. На какой бы форум вы ни заглянули, душещипательные и тоскунаводящие посты о хамстве медиков пролазят даже в разговоры брутальных мачо. Блогер Валькирия рассуждает, что случится, если все больше пациентов будут жаловаться на врачей.
Не так посмотрели, не так ответили, не так объяснили (а чаще — ничего не объяснили), отрезали не ту ногу. На вполне адекватный вопрос, пожаловался ли имярек администрации ЛПУ следует обычная тирада о том, что все медики мазаны одним . ммм . ладаном. В смысле, помощи ждать неоткуда, остается только нанять киллера уповать на вездесущий интернет. Авось увидят и «лайкнут». На ютьюбе еще можно выложить съемку истерики доктора скрытой камерой. Совсем круто будет. Нахамил врач, ругался преподаватель? Расскажи об этом всему миру! Пусть ахнут сомневающиеся, расстроятся непричастные и поплатятся виновные. Чего добиваются пишущие? Быть выслушанными. Вернуть ощущение собственной значимости. Наказать.
Жалуйтесь! Если раньше «телега» на плохого врача-лечебника ложилась исключительно на стол его хорошего врача-начальника, то теперь. Полиция, прокуратура, суд — все к вашим услугам. Сайты минздравов-горздравов-департаментов здравоохранения, «горячие линии» губернаторов и мэров — велкам! «Если вам нахамил доктор или отказал в помощи – он должен быть наказан. Потому что его обязанность – помогать людям и оказывать должную медицинскую помощь. За это государство платит ему деньги, которые мы даём государству в виде налогов. Вы можете отстаивать свои права и добиваться справедливости, опираясь на законы.» Лозунг бытового обслуживания «клиент всегда прав» взят на вооружение и распространен повсеместно. Но! В нашей стране вам нахамят, вас обвесят, обсчитают, обматерят, подсунут брак или гниль, сделают ремонт спустя рукава. Так — почти на каждом шагу, не боясь никаких последствий. И историй об этом в интернете тоже предостаточно. Вы должны быть постоянно готовы, настороже, 24 часа в сутки, постоянно. Иначе — не выжить! Но это действует на психику каждого. Стоит ли удивляться, что, по данным Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского, с 1990 по 2010 годы покончили с собой 800 тысяч человек? Не выдерживает психика.
Так чем же врач хуже или лучше? Психика у нас тоже не железная. И мы тоже можем сорваться, наорать, накричать. Нахамить, с точки зрения пациента. Хотя, сейчас иногда «хамством» считается, если врач, не поднимая головы от бумаг, старательно заполнял медицинскую документацию и «не уделил должного внимания». Кстати, можно врача назвать и «деточкой», и «сынком-внучком», и «девочкой» и «юношей-девушкой» — кому как заблагорассудится. Ожидаемая реакция? Врач называет пациента или его представителя по имени-отчеству. Обращения по гендерной принадлежности («мужчина, а вам говорю!» и «женщина, сосредоточьтесь!») — хамство. Про «мамашек», «бабок» и «дедов» — лучше промолчу. Да я, собственно, и не об этом.
Вы, конечно, мне можете возразить, что в стране существуют две медицины и, соответственно, две морали. Медицина «высшего сорта» — элитная плюс платная плюс ДМС (в определенной степени) и «эконом-класс» — по обязательному медицинском страхованию. Обслуживание «по высшему сорту» предполагает отсутствие хамства медиков как такового. Там все — лучшее. Квалификация врачей, зарплаты, расписание работы — все оформлено, как сфера услуг, а хорошие услуги не могут быть дешевы. Единичные жалобы в сети на хамство в «бизнес-классе» — нонсенс. А вот в «эконом»! Есть, правда, еще разнообразные слои между ними.
И все-таки, почему случаи хамства врачей, натужно оправдываемое ими потом в многочисленных объяснительных, чаще происходят в обычных муниципальных ЛПУ? И почему коллеги, ранее склонные безоговорочно оправдывать проштрафившегося колоссальными нагрузками, недосыпом, низкой зарплатой и эмоциональным выгоранием, теперь почти единодушно начинают клеймить виновного? Зачем требуется жертвоприношение? А вот зачем: каждый понимает, что «сорваться с цепи» следующим может именно он. Понимает и отвергает от себя эту дикую и нелепую мысль. «Я не такой, я не сорвусь! Я никогда не буду кричать на пациентов! Я не. я не. я не. » Я — не он, короче.
Кодекса врачебной этики не существует. Завтра на любого, кто «не так посмотрел», может прийти жалоба. Это пугает. Это делает врачей еще более раздражительными. Потому что все равно будет организован унизительный «разбор полетов», заставят покаяться или написать «по собственному». Потому что комиссии на всех уровнях будут придирчиво рассматривать выложенный в сеть ролик, вчитываться в совершенно бредовые строчки и наказывать, наказывать, наказывать. И «правила игры» здесь тоже несправедливы: необоснованные жалобы не ложатся на стол прокурору с приложением «наказать за клевету». Игра в одни ворота. Шах и мат.
Врач в ответе за все: за отсутствие койко-мест в отделении, льготных лекарств для инвалидов и нуждающихся, современной аппаратуры и расходников, перевязочного материала и инструментов, вкусной еды и внимательных, готовых прийти на помощь коллег. А главное — он виноват за отсутствие у него времени на вдумчивый диалог с пациентом или его родственниками. Нервирует ли это врача? Раздражают ли вас рамки, в которые вас стараются вот уж который год загнать? Приятно ли ощущать себя «расходным материалом» в великом деле реформирования здравоохранения? Слушать дома за чаем, как у нас все хорошо по телевизору. «кое-кто кое-где у нас порой».
Нет такого врача, который просыпаясь бы, удовлетворенно похрюкивал, что уж сегодня-то он на всю катушку оторвется на беспомощных и бесправных пациентах. Срывы объясняются коротко и ёмко: довели. И несмотря на хитроумные выверты со статистикой по укомплектованности ЛПУ и обеспеченности населения врачами и медсестрами, кадровый кризис в госмедицине нарастает. И все больший объем работы требуется с каждого, все выше нагрузка, все сложнее восстанавливаться в выходные, все короче отпуска, в конце концов! Да, черт побери, у нас еще и откусили часть отпусков, решив, что работа наша — безвредная для здоровья. И вот что я вам скажу — это еще цветочки, с хамством. Цветочки! Потому что эмоциональное выгорание и прочая бла-бла, которыми прикрывается начальство «защищая» попавшего под раздачу, только усилится. Через год все почувствуют на себе, что значит врач без отпуска. Имеющий к тому же уже пару-тройку выговоров и замечаний за «не так посмотрел». И никто не будет смотреть на то, что нормального регламента работы врача с пациентом НЕТ. Нет норм (оптимальных, а не экономически-целесообразных, 6-12 минут) приема ни по времени, ни по числу пациентов в поликлинике, норм недельной и месячной нагрузки стационарного доктора, а если и приняты таковые внутренними приказами, то не соблюдаются абсолютно.
Строятся все новые частные клиники. Улыбчиво-дружелюбный персонал которых уговорит вас, что одна консультация врача — это почти ужин на двоих в недорогом кафе. А в госклинике вас встретит отфутболивание и формализм. «Хамство» — закричите вы. «Рынок,» — пожмут плечами врачи, — «а что вы хотели? Сфера услуг. Но мы обязательно научимся! Нас добьют эти жалобы и эти комиссии по разборам оных! Мы будем улыбаться вам всеми десятью оставшимися зубами (потому что остальные стесались в диком скрежете во время унизительных разборок), мы уважительно скажем «нет», мы доброжелательно отправим вам по инстанциям. Мы будем взаимно вежливы и даже невзаимно! Мы выдавим из своих рядов хамов и негодяев и останемся в гордом одиночестве — Д`Артаньяны в белых халатах, с ангельской кротостью и готовностью угодить всем и каждому. Ласковые и понимающие, все как один. Мы нежно не выпишем адекватную дозу обезболивающих, мы ласково будем сдирать прикипевшие бинты. Мы спросим, куда подуть и где помахать. И все будут счастливы, потому что попасть к бесплатному врачу — уже неимоверное счастье, это надо ценить. Их так мало осталось. ТАК смотрящих и ТАК объясняющих.
Или — наоборот. Ласковые и внимательные — уйдут. Останется лишь хамоватое ворье и жулье, как нас уже сейчас пытаются представить СМИ. Ведь на улице и в общественных местах все уже друг другу — практически братья и сестры. Страна всеобщего милосердия. Страна всеобщего СЕТЕВОГО милосердия. Вы уже видите чей-то очередной вопль «врачи нахамили»? Скорее жмите «мне нравится» и «поделиться». Страна должна знать своих героев! ФИО и ЛПУ в студию! А лучше — фото и видео! Отрезаем реплику доктора «у меня закончился рабочий день», оставляем последнее, после получаса бесконечных препирательств «отстаньте от меня. » Готово!
Источник статьи: http://doctorpiter.ru/articles/7079/
О «хамстве» врачей.
О конфликтах врачей с пациентами говорят обе стороны, обвиняя друг друга так безапелляционно, что это напоминает спор о том, с какого конца разбивать яйцо, свидетелем которого стал Гулливер.
Работая в одной из подмосковных больниц я почти каждый день слышал о «хамстве» пациентов и читал жалобы последних на «хамство» врачей. И вот, будучи человеком, стремящимся к познанию истины, я решил остаться на ночь в приемном отделении и увидеть «хамство» воочию. Принимать пациентов я не мог, поскольку не был причислен к лику блаженных докторов приемного отделения. Поэтому мне пришлось взять на себя скорбную роль посредника, спрашивающего у ожидающих о причине их столь позднего визита и сообщающего о занятости доктора и необходимости подождать. Как видит читатель, роль весьма незавидная.
Неумолимо приближалась полночь и «предбанник» наполнялся страждущими. В воздухе начинал витать дух назревающего конфликта. Выйдя к ним, я первым делом вспомнил о таком термине как «сортировка» пациентов. Я запомнил это слово на курсах военной медицины, и оно мне почему-то казалось довольно циничным, когда я представлял, как военврач ходит среди раненых и помечает тех, кому оказать помощь в первую очередь, кому — позже, а кого и вовсе не трогать — все равно не помочь. Несмотря на цинизм, этот подход правильный, ибо, пока врач будет заниматься безнадежным пациентом, может умереть тот, которому можно было помочь. Поэтому очередь в приемное отделение больницы, травмпункт или кабинет неотложной помощи отличается от очереди за чем-либо тем, что тут первенство не у того кто раньше пришел, а у того, кому быстрее станет совсем плохо. И кого принять первым, решает врач.
Слава богу, такого сложного выбора, как у упомянутого военврача, у меня не было. Все ожидающие были больше живы, чем мертвы. Убедившись, что кровотечения ни у кого нет и все в сознании (а это были бы первые в очереди), я стал расспрашивать ожидающих об их симптомах и «сортировать» по степени тяжести в очередь к трем имеющимся в наличии врачам (терапевт, хирург, травматолог).
Записывая фамилии, я решил отойти от общепринятой манеры и объяснил людям, зачем я это делаю, и кто после кого пройдет к врачу. Этот шаг был принят собравшимися весьма благосклонно, благодаря чему, витающий «дух конфликта» начал рассеиваться.
Итак, первые три пациента в моем списке прошли к своим врачам. Тут нужно отметить, что они не сидят в приемном отделении, ожидая пациентов, как можно было бы предположить. Они предпочитают сидеть у себя в отделении и для того, чтобы им позвонить и вызвать вниз необходимо некоторое время. Дело в том, что в приемном отделении дежурит лишь терапевт, а хирург и травматолог являются дежурными соответствующих отделений и считают своим долгом вернуться в уютную ординаторскую после каждого пациента, из-за которого они вынуждены были ее покинуть. Обвинять их не стоит, потому что отделение — их прямая ответственность.
Пока хирург и травматолог степенным шагом шли к приемному покою, медсестры занимались бумагами пациента, заводя карту больного в электронной программе учета пациентов. Оценив навскидку сроки оказания помощи трем первым счастливчикам, я решил морально поддержать остальную очередь, удостоившись за это одобрительных кивков и «спасибо».
И вот, счастливый миг — пришли врачи! Осмотрев пациентов, хирург отправил своего на УЗИ, а травматолог, по принятому у них в цеху обычаю, решил облучить своего рентгеновскими лучами (таков протокол, надо иметь доказательства). УЗИ находится в диагностическом отделении, метрах в ста от приемного, а рентген, слава богу, прямо тут. Хотя радость от этой близости омрачалась тем, что рентгенолог предпочитал сидеть на втором этаже. Пока первый шел на УЗИ, а второй ждал рентгенолога, я решил не оставлять врачей без дела и пригласить вторую партию пациентов на осмотр. Но не тут-то было! Врачи ушли наверх! Минут через двадцать они вернулись и на мой вопрос дали вполне разумный ответ — в отделении тоже дела есть! В итоге, растянув то, что должно было длиться 15 минут на все 40, они покончили с первыми двумя и приступили ко второй паре. Хочу отметить, что терапевт за это время успел осчастливить троих за счет того, что никуда не ходил. Правда двое из них еще ждали анализа крови, но зато они были в процессе и поэтому не жаловались.
Наконец мне встретились пациенты, о которых рассказывают врачи. Первой была потрепанная девушка лет двадцати, от которой исходил аромат этилового спирта. Ей было плохо от того, что она перепила и единственное лечение, могущее ей помочь, было сном и таблеткой аспирина. Ну, может, еще одну утром. Естественно, терапевт, наметанным взглядом определив все это, начал ей читать мораль, в ответ на это получая той же монетой. Я сел рядом и, попросив успокоиться, стал объяснять ей слова терапевта в вежливой манере. Тронутая моим участием девушка расплакалась и рассказала, что год назад в этой больнице умер ее отец, а теперь и она умрет на пороге приемного отделения, потому что врачи скоты и не желают спасать людей. Я долго работал с людьми и всегда мог находить общий язык с ними. Найдя для нее слова утешения, я отправил ее домой за 10 минут. В «предбаннике» она обняла меня и поблагодарила за участие под недоумевающими взглядами ожидающих. После этого возмущение исчезло совсем. Люди увидели человеческие отношения врача и пациента.
Но была среди них одна не столь впечатлительная особа. Подойдя ко мне, она заявила, что ее укусил клещ, и она умирает от клещевого энцефалита. Причем, сие злосчастное насекомое было ею умерщвлено еще утром. Я не смог удержаться и спросил, насколько мог наивнее, почему она не обратилась в поликлинику, а ждала целый день? Усмехнувшись моей наивности, она сообщила, что туда попасть невозможно. Самого клеща при ней не было, так что приходилось верить в ее зоологическую грамотность. Ее первым требованием было проверить, не остались ли в ране «части» клеща и вторым — прививка. Я предложил осмотреть укус прямо сейчас, но за прививкой сказал идти в поликлинику. Не отвлекая никого я подмигнул медсестре и мы завели ее в перевязочную, где я тщательно осмотрел укус, чем-то напоминающий комариный. Я помазал место укуса йодопироном для пущей важности и отпустил ее с миром.
Постепенно очередь исчезла. Все без исключения благодарили меня на выходе, вызывая ревность врачей. Медсестры позвали меня пить чай и тоже благодарили, сказав, что именно такого человека как я тут не хватает. Я пил чай с пирогом в три часа ночи и думал об особенностях отечественного здравоохранения, чувствуя удовлетворение от своего труда.
Кто же виновен в хамстве? Врачи, не снисходящие до душевных переживаний пациентов и забывающие об этике и деонтологии или пациенты, желающие получать бесплатную медицинскую помощь с уровнем сервиса швейцарской частной клиники? Полагаю, что этот вопрос недостоин обсуждения, потому, что его можно закрыть очень простым способом — добавить в штатное расписания приемного отделения ставку администратора с образованием психолога или просто человека, умеющего ладить с людьми.
Цена вопроса двести тысяч рублей в месяц. Это зарплата нескольких администраторов, для обеспечения круглосуточной работы. Чтобы читатели могли оценить значение этой суммы, скажу, что фонд оплаты труда той больницы составляет около 60 миллионов рублей в месяц. Хотя возможно, лучше будет потратить эти деньги на что-то более ценное, по мнению главврача, чем удовлетворенность пациентов доступностью медицинской помощи.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/razm_medica/o-hamstve-vrachei-5b1bfc7b4826776dc0990ede
